Очаг поражения. Черная книга

– Мы отслеживали перемещение этого борта несколько суток, – стал рассказывать вояка, – Но стоило ему приблизиться к Ледяному, как он просто исчез со всех радаров.

– Вот оно что! – протянул наигранно я.

– Касательно наемников… Мы тоже вели их. Да. И пока не знали твоих намерений, решили не вмешиваться в положение дел. – закивал Ясень.

– Да ты сама добродетель, майор! – вновь всплеснул руками я, – А что же было бы с твоим устройством, положи они меня там? Или загрызи меня стая кроволков?

– Не преувеличивай, Брум! Я все держал под контролем. – ответил майор.

– А! Да? – задрал я брови, – Ну так мне сейчас прямо полегчало от твоих заверений.

Я вскочил с кресла, в котором сидел и, выдернув флешку из разъема ноутбука, принялся застегивать рюкзак. Майор молча наблюдал за моими действиями, а стоило мне закинуть рюкзак на спину и отправиться к выходу, как он тут же встал и молча последовал за мной.

Оказавшись снаружи, серый дневной свет больно ударил по глазам, а, словно уже поджидая меня, на моем пути возник сержант Птицин.

– Уйди с дороги! – фыркнул я.

– Пусти, он сам вернется. – раздался из-за спины голос Ясеня.

– Так точно! – отозвался боец и отошел в сторону, искоса продолжая поглядывать в мою сторону.

Оказавшись наконец возле огромной гермодвери, что вела в главный корпус центрального купола лагеря, послышался сухой щелчок. Сервоприводы натужно загудели, открывая мне темное зево очистительного шлюза. Ступив внутрь, темнота сменилась слабым красным освещением, а за моей спиной послышался звук блокировки двери. По бокам от меня располагались выходные отверстия сопл, через которые, тут же, в мое тело ударил пар. Начался процесс полной дезинфекции, запускаемый автоматическим протоколом каждый раз, когда кто-либо ступает в этот шлюз из вне.

Примерно через полминуты сопла, издав сухой щелчок, стали сползать вниз, медленно приближаясь к полу, а после, направились обратно вверх. Тотчас над моей головой загорелась предупреждающая надпись:

«Закрой глаза»

Не знаю почему, но весь процесс, занимающий несколько минут, меня сильно раздражал. Каждый раз, стоя в этом шлюзе, я вспоминал огромное количество «эпитетов» в адрес создателя этого механизма, не забывая пробежаться по ближайшей родословной, в момент, когда струи пара начинали бить в лицо.

Но, на поверку, все кончалось быстрее, чем я себе надумывал. Вот и сейчас пар прекратился, сменив красное освещение на зеленое, и противоположная дверь, ведущая в бункер, приоткрылась.

Независимо от размера, все купола были устроены одинаково, поэтому сейчас я шагал по металлическому полу коридора, что как две капли воды был похож на пол в бункере у Ясеня. Однако интерьер соответствовал наполнению умов, что тут работали. Везде расставлены медные катушки и железные бочки, мешки с сыпучими смесями и контейнеры со знаками биологической опасности, медицинские мониторы и прочая утварь, без которой тут не могли обойтись.

Пробравшись сквозь горы хлама, я повернул вправо, где начиналась техническая часть бункера. Слева располагалась решетчатая дверь, ведущая в царство болтов, машинного масла и прочих запчастей. Среди техно-анархии, на столе с обоймой в руках, восседал местный технарь. Увидев меня, он поднял руку с обоймой в молчаливом приветствии и вновь занялся своим нехитрым делом. Я ответил тем же.

На противоположной стороне располагался стенд с современными видами защитных костюмов для научных работников. Стандартное, по современным меркам, полевое снаряжение КСП-9, модернизированный комплект с замкнутым циклом дыхания КСП-9м, а также модернизированный под экзоброню ЭПСМ-2. Кстати, последний, имея такой же замкнутый цикл дыхания, как и у КСП-9м, отличается повышенным уровнем износостойкости и упрощает носителю процесс передвижения, за счет полимерных сервоопор.

– Брум, двадцать четыре тысячи… – произнес технарь, заметив, что я остановился напротив стенда со снаряжением.

– Не трави душу! – отмахнулся я.

Спустя несколько поворотов, я попал в небольшое помещение, раздваивающееся, в противоположные друг от друга стороны, узкие коридоры, каждый из которых заканчивался безликим серым дверным полотном без каких-либо намеков на рукоять. Над одной из дверей висела табличка с надписью: «Служебное помещение». Над второй же висел старенький потрескавшийся плафон, с освещенным тусклой лампой, текстом «Не входить!».

Жизненный опыт научил меня идти напролом там, где, казалось бы, нужно было, напротив, притихнуть и плыть по течению. Поэтому я просто сделал шаг вперед, перед серым полотном с запрещающей табличкой…

…И в ту же секунду, картинка поплыла. Буквально. Глаза налились пурпурным оттенком, словно под глазное яблоко вылили яркую краску, а смотреть вперед становилось все тяжелее.

Правда, я даже не успел опомниться, как все вернулось на круги своя, но мой разум, вдруг, отчетливо воспроизвел слова майора ОВП, Ясеня, который говорил о мутантах в лагере, которых изучает Вяземский.