Очаг страха

Мы вернулись в гостиницу вдвоем, но Клава, как и обещала, побыла со мной недолго. Мы снова проверили все замки, щеколды, шпингалеты и убрались в доме, причем комнату Зои Константиновны приводила в порядок ее подруга, даже не подпустив меня ближе, чем на пушечный выстрел. Сама таскала в тазике воду, сыпала какой-то порошок на губку, стояла на корточках, яростно оттирала пятно. Потом расставляла зачем-то все и без того никем не тронутые предметы на тумбочке и на столике. После всего я предложила ей выпить вина, она отмахнулась. Тогда я заменила вино на чай с пирогом, но от чая Клава отказалась, а вот кусок пирога оттяпала себе порядочный. Сказала, что отнесет его в больницу Зое Константиновне.

— У меня полная кастрюля супа, — заметила я. — Возьмите половину, пропадет ведь.

— Наливай.

Клава ушла от меня с тяжелым пакетом, пообещав заглянуть завтра.

Получив ключи от всех помещений, а также инструкцию о том, как должен себя вести в гостинице примерный постоялец в отсутствие хозяев, я почувствовала себя крайне неуютно. И снова испытала это ощущение, словно что-то важное происходит у меня под носом, только я этого не вижу. Я заново пошла теми дорогами, по которым проходила уже сто раз. Бумажку с «горячими» номерами телефонов сняла со щита и положила на кухонный стол, пусть будут перед глазами. Проверила, работает ли городской телефон. Обошла весь дом, опять подтянула шпингалеты на всех рамах. Задернула занавески. Некоторое время стояла в комнате, где было совершено преступление. Ничего. В голову не приходило ничего.

Я вошла на кухню и посмотрела на часы. Совсем скоро должен был появиться майор Пашков, с помощью которого я надеялась разобраться в этом бардаке из событий. Ну а пока что чашка кофе была бы очень кстати. Да и остатки пирога, если честно, тоже оказались не лишними.

Пашков, видно, после службы домой не зашел — появился на пороге в той же одежде, не выглядел посвежевшим или отдохнувшим. Напротив, все чаще прикасался пальцами к переносице, словно у него болела голова. На мое предложение угоститься болеутоляющим ответил отказом и сделал неожиданное предложение:

— Не хотите пройтись?

Я хотела, очень хотела.

Мы пошли по главной улице, потом свернули на соседнюю, затем куда-то еще. Очажки открывались с новой стороны.

— Да, у нас тут не слишком просторно, — прочитал мои мысли Пашков. — Весь поселок можно обойти за полчаса.

— Да мы уже дольше гуляем, — вырвалось у меня. — А сейчас вы мне хотите показать местные достопримечательности? Говорят, в каждом небольшом населенном пункте есть памятный монумент, сцена на открытом месте, парк с фонтаном…

— Монумент присутствует, хоть Вторая мировая сюда и не добралась. Парк тоже есть, а вот сцены нет, она в Доме культуры. Это тоже жизнь, Татьяна. Я бы присел где-нибудь, если честно. Ищу место, где будет мало людей. Вот сквер через дорогу, там есть стадион, нам никто не помешает. Вы не против?

— А там кафе найдется? А то на вас, Егор Егорович, смотреть жалко.

— А вы не смотрите.

Стадион так хорошо спрятался в сквере, что у меня мелькнула мысль о какой-то маскировке. На футбольном поле стояли ворота, вокруг которых носились дети. Пашков прошел на трибуну, сел на первую попавшуюся скамью. Я опустилась рядом.

— После работы зашел в больницу, — сообщил майор. — Мне доложили, что к нашей пострадавшей приходили буйные посетители. Пытались непременно ее навестить. Им почти удалось. Не знаете, кто бы это мог быть?

— Понятия не имею, Егор Егорович.

— Думаю, что с ней вы можете поговорить уже завтра, — улыбнулся майор. — Удар по затылку был не настолько сильным, чтобы меня к ней не допустили.

— Как хорошо, что ей лучше, — обрадовалась я. — Она человек немолодой, последствия могли быть всякими. Могло и не обойтись… малой кровью.

— Врачи сказали, что у нее крепкий организм.

— Вам удалось с ней поговорить?

Майор помолчал.

— Да я, собственно, и не допрашивал, хотя желание было огромным. Она сама мне кое-что рассказала. Врач, правда, быстро пресекла это дело, но сам рассказ потерпевшей был коротким. По ее словам, в комнату она зашла совершенно случайно.

— Как можно случайно зайти в комнату? — не поняла я. — А, ясно. Зашла по пути куда-то еще?

— Именно так. Собиралась в магазин, а очки потеряла. Вот и понесло ее по всем помещениям. А если ищешь что-то важное, периферийное зрение отключается. Как и логика. Пойдешь искать даже туда, где априори не может быть утерянного.

— Так бывает, да. Не помнишь, что и где оставил. Особенно если отвлекся.

— Она поискала очки на первом этаже, на второй не поднималась, — заговорил Егор Егорович. — Таким образом и оказалась в комнате. Огляделась, поняла, что там она их не оставляла. Пошла к дверям, а дальше последовал удар. Больше ничего не помнит.

— И из комнаты ничего не пропало?

— Навскидку — нет, — сказал майор. — Но сама хозяйка проверить это не смогла, как вы понимаете.

— И следы борьбы отсутствуют.

— Никаких.