Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ)

                    Г о л о с а
          Не суди о том, монах,
          Что тебе внушает страх.
                Закружившись в пляске,
                Отдаемся ласке
           Упоения мечтой,
           Утоленья красотой.

Смех вокруг пугает монаха, и он поспешно удаляется.

                       Х о р
         Флоренция - цветок Тосканы
         В саду Италии прекрасной!
         И лучезарен вешний день
         Игрой волшебной в светотень.

         В уродстве терпя тяжкий гнет,

         Лишь в совершенстве жизнь цветет,
         Благоуханна и беспечна,
         Как феникс, возрождаясь вечно.

         Пигмалион и Галатея!

         Творить - пустая ли затея?
         Сзывая муз на пышный пир,
               Творим мы новый мир!
                (Пускается в пляску.)

             К о н т е с с и н а
Чудесный сон! Но мне пора.

          М и к е л а н д ж е л о
                                                    Куда?

             К о н т е с с и н а
О, чудный день и вечер! Как из детства,
Когда все радость жизни и любовь.

         М и к е л а н д ж е л о
А будет ночь, вся в звездах в вышине,
Как в юности, из пламени любовной.
Ведь юны мы и взрослые впервые,
Рожденные любовью в красоте
Для славы и бессмертия навеки.

             К о н т е с с и н а
И будет утро, страшный миг разлуки
С прекрасным миром юности моей,
Как смерть, пред жизнью новой...

         М и к е л а н д ж е л о
                                                         И желанной
Для девушек, я думаю.

             К о н т е с с и н а
                                           Конечно.
В нас память матери вновь оживает;
Страшась, стремимся к возрожденью мы,
Как ты из камня высекаешь вечность
Для славы и бессмертья своего.

                Л о р е н ц о
 (снимая маску, в лавровом венке Поэта)
Прекрасно, милые! В костюмах чудных
Вы роли разыграли, как актеры,
Каких в Садах Медичи не видали.
И впрямь Пигмалион и Галатея,
Из древности явившиеся здесь!
Хвала вам! Я забыл о хворях было
И наслаждался радостью творца,
Причастный к сотворенью новой жизни,
Расцветшей во Флоренции прекрасной
И светом озарившей всю Европу.
Я счастлив и уж ночи не боюсь.
(

Пошатывается и поднимает руку, как знак, по которому в Садах вспыхивает фейерверк, вызывающий восторг у публики.)

Сцена 4

Вилла Кареджи. Две-три комнаты, в одной из них спальня. В камине горят поленья. Лоренцо лежит на кровати, исхудалый и слабый; у его изголовья духовник крестит его и отходит; подходят Полициано и Пико.

Л о р е н ц о ( улыбнувшись). Вы здесь? Все здесь. Устали не меньше меня. Да мне легче, уже не держусь за жизнь. Пусть придет Пьеро.

Грум уходит и заглядывает в комнату, где у сестры сидит Пьеро. Безмолвная сцена.

В спальню входит слуга с подносом и поит больного с ложечки теплым бульоном.

П о л и ц и а н о. Я вижу, ты с удовольствием глотаешь бульон. Радует тебя земная пища?

Л о р е н ц о ( беззаботно). Как любого умирающего. Мне надо набраться сил, чтобы прочитать лекцию сыну.

                Входит Пьеро. Слуга уходит.

П и к о. Лоренцо?