Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

               СТАРИКВойна философов? И вас подвигла,Скажите, не Аспасия?               СОКРАТ                                          Афина,Воительница и сама премудрость!


   Публика приветствует Сократа.



Сцена 2


Двор дома Перикла. Прием в связи с возвращением с похода. Присутствуют лишь близкие друзья: Анаксагор, Фидий, Еврипид и женщины из подруг Аспасии. Перикл и Аспасия нет-нет переглядываются, выражая то тревогу, то радость как бы задним числом, и даже целуются, как при встречах и прощании, чему привычны гости.


              АСПАСИЯНасколько быстро совершился первыйПоход на Самос, долгим оказалсяВторой нежданно. Месяц уж прошел,Пора бы всем вернуться, только вестиПриходят скудные, как ПифияБормочет нехотя посланья бога.               ФИДИЙВсе ждали поначалу с нетерпеньем,Как окончанья бега колесниц,И видя будто, как Перикл эскадруСамосцев, возвращающихся вспятьИз-под Милета, втайне поджидает,И только бы Софокл успел придтиС Хиоса с подкрепленьем. Не успел?              ПЕРИКЛСоюзники поэта привечалиПирами, но не строем кораблей.А хуже поступили мы, как видно.Нас было меньше, все ж, вступив в сраженье,Самосцев обратили в бегство мы;Но в бегстве те добрались до Самоса,Оставив нам торговые суда.             АСПАСИЯМелисс, философ, нас перехитрил!               ПЕРИКЛИ вот мы гавань перекрыли с моря,К осаде верной перейдя надолго.Софокл привел не много кораблей.Поэт прекрасный, но стратег неважный,Да тут вина союзников: ХиосИ Лесбос не хотят войны с Самосом, -И все ж поэт их удержал в союзе.              АСПАСИЯНо в долгом деле не всегда удачаСопутствует. И вдруг пронесся слух:К Самосу финикийский флот идет,Да с персами, с которыми АфинамИз-за Милета вновь вступить в войнуИмело б смысл лишь к усиленью Спарты.               ПЕРИКЛОпасность грозная. С эскадрой вышелЯ в море и поплыл навстречу ей.               ФИДИЙИ слух, посеявший в Афинах страх:Мелисс эскадру нашу разгромилУ входа в порт. Увы! Что там случилось?              АСПАСИЯМелисс опять перехитрил Перикла?               ПЕРИКЛОн разгромил Софоклову эскадруУ входа в порт и вновь обрел свободуДо возвращенья нашего назад -Опасность с юга оказалась ложной.Мы снова город осадили с моряИ с суши тоже, островом владея, -Так девять месяцев прошли в ученьях.Хотя и дорого, Морской союзМы сохранили; сберегли и жизниВ осаде долгой, но не в девять лет.             АНАКСАГОРПерикл красноречив всегда нежданно.Речь распускается цветком живым,Невиданным; ему ж внимая, веришь,Как смыслу нынешней надгробной речи.Аспасия, ты помнишь, повтори!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное