Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

              АСПАСИЯДа, я слыхала, даже наблюдала,Как чуток к женской красоте Перикл;Серьезен, окружен людьми повсюду,Но взор, нежданно милый и веселый,Как свет, слепит красавицу Хрисиллу,Воспетую Ионом из Хиоса,И уж поэт стратегом побежден,Увенчанным венками Афродиты.               ПЕРИКЛХрисилла? Из гетер?              АСПАСИЯ                                      Уже забыл.Так ты Аспасию забудешь скоро.               ПЕРИКЛО, нет, Аспасия! Друзьям я верен.Анаксагор и Фидий - с ними ты,Общенье с вами мне всегда отрада.Будь некрасива, старше - ум твой светел, -Но молодость и нежный облик твойС умом твоим всех прелестей КипридыДороже мне, и я влюблен, люблю,И жизнь мою, и честь тебе вручаю.              АСПАСИЯНет, жизнь твоя и честь принадлежатАфинам и Элладе; жизнь мою,Когда не повредишь семье своей,Возьми же, если хочешь, я - гетера,Вольна любить, кого хочу, а нынеТы сделал все околдовать меня.              ПЕРИКЛАспасия! Уж приняты решенья.Жена моя свободна, замуж выйдетПо склонности своей, уж в третий раз.Случилось так - на наше счастье, верно.Ты будешь мне подругой и женой.             АСПАСИЯО боги! Как? Помыслить не моглаО доле наилучшей - выйти замужПо склонности своей - и за кого?За мужа знаменитого в Афинах,Премилого в серьезности своей!( Ласково всплескивает руками, Перикл заключает ее в объятье.)



АКТ  II


Сцена 1


Стоя Поикиле, здание с открытым фронтоном на колоннах; по стенам большие картины с изображением трех эпизодов битвы под Марафоном учеников Полигнота и "Разорение Трои" Полигнота. Поскольку неподалеку агора, площадь Народного собрания, и рынок, здесь постоянно толчется публика: купцы, моряки, женщины из всех сословий, граждане Афин, метеки, рабы, - одни обделывают свои дела, другие проходят, глазея на картины, третьи беседуют, укрывшись от дождя или солнца.


             1-Й КУПЕЦО, ничего подобного не видел,Хотя изъездил, кажется, весь свет!Вся Троя: стены, храмы, - как Афины,Разрушенные персами, - и лес,И горы, с небом до вершин Олимпа,И множество народу в лицах ясных,То торжествующих в победных жестах,То плачущих, о, горе побежденным.              2-Й КУПЕЦУж слишком явно: лица, как живые,Прекрасные, куда еще не шло,Но всюду и уродство, и гримасыПоверженных и плачущих навзрыд,И радость от победы гаснет в сердце.               СТАРИКСуров и прост бывал художник прежде,И величав, как трагик, как Эсхил.Уж слишком Правда блещет новизной,Чтобы священной пребывать от века.             1-Й КУПЕЦСлыхал, начало живописи здесь.Искусство живописи ПолигнотОткрыл впервые, как Дедал - ваянье,И древность проступает в красках ярких,Как горы, лес и море по весне.       ЗНАТНАЯ ЖЕНЩИНА       ( в сопровождении рабынь)А где ж Елена? Красотой сияетС Кассандрой рядом Лаодика, будтоОна-то есть здесь героиня мифа?
Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное