Очаг

– Когда человек впервые проходит вратами в Центрум, между ним и нашим миром устанавливается некая ментальная связь. Мы не знаем ее природы, но именно благодаря ей проводники совершенно точно чувствуют места, где смогут открыть портал, и аномальные участки, где это невозможно. Профессор Хольте считал, что в момент инициации в мозг реципиента заносится какая-то информация, и одновременно меняются нейронные взаимодействия, благодаря чему проводник всегда остается на связи с Центрумом, где бы он ни находился, в своем родном мире или здесь. По этому каналу человеку передается некая информация в момент открытия врат, благодаря ей он определяет подходящий момент, чтобы шагнуть в портал. Частота, на которой работает наш передатчик, действует на все живые организмы, у обычных людей излучение вызывает тошноту и головокружение. Причем, что удивительно, на уроженцев Маранга оно влияет сильнее, чем на местных жителей. А людей со способностями проводника это излучение убивает. Профессор предполагал, что в этом как-то задействован тот самый ментальный канал. По нему в мозг поступает смертельный сигнал. Это основная причина, по которой устройство до сих пор не было испытано на практике.

– Чушь какая-то… – пробормотал полковник.

– Увы, но это так, – снова откашлявшись, произнес Ки. – Можете мне не верить, но я говорю правду. Запуск излучателя уничтожит всех живущих ныне проводников, всех, кто когда-либо открывал врата в Центрум.

Все это звучало настолько чудовищно, что я просто оторопело хлопал глазами, пытаясь уложить услышанное в голове. План, поначалу казавшийся вполне разумным, трещал по швам и рушился, словно карточный домик. Однако озвученные ассистентом ученого доводы, кажется, не произвели на Беккера ни малейшего впечатления.

– Да и бес с ним! – воскликнул он. – Если нет других вариантов, нужно действовать. Раз уж эти, из Очага, передохнут от вашего излучателя, как чертовы тараканы, это будет разумной жертвой. Ударник, давай сюда ключ!

Я сжал продолговатый металлический лепесток покрепче и отступил на пару шагов. Самоуверенность полковника меня немного удивила и обескуражила, но вот его легкомысленное отношение к судьбе других проводников… И тут же из подсознания вынырнуло воспоминание, пронзившее меня насквозь, будто разряд молнии.

Тесная комнатка в центральном здании Штаба. Эйжел только что открыла портал, вытащив из Очага двух своих товарищей. Пытаясь ее остановить, я швырнул лампу – тяжелую, крепкую, она даже не разбилась при падении. На полу полусидит-полулежит Беккер, кажется, у него сломана рука. «Как с порталами работают, сволочи, – с завистью в голосе произносит он, – вы бы так смогли, Иван?» – «Нет, – отвечаю я, – а вы?» – «Я вообще не проводник, – вздыхает он, – мой отец был проводником, он меня сюда и привел. А я… Что ни пытался делать, не выходит. Видно, не судьба».

Он не проводник! Он не умеет открывать порталы! Ему-то при включении излучателя как раз ничего не грозит!

На всякий случай я прислушался к собственным чувствам. Нет, гибель ради благого дела, ради спасения собственного мира казалась мне поступком благородным… Вот только я совершенно не хотел смерти ни в чем не повинных Кальки и Деда, Хмеля и Ведьмы и тысяч других незнакомых мне людей, шагнувших однажды с Земли в этот странный и полный неразрешимых противоречий мир. Черт возьми, я не хотел смерти Лоры, которая сейчас смотрела на Беккера большими растерянными глазами.

– Дай ключ, Ударник! – Полковник угрожающе надвигался на меня, словно танк на окопавшегося в траншее солдата, сжимающего в руке последнюю гранату. Я снова взглянул на свою спутницу, однако та даже не смотрела в мою сторону. Она смотрела на Берндта, причем взгляд ее был исполнен боли, тревоги и отчаянья. Она сопереживала ему, сопереживала всем сердцем!

– Ты тоже поддерживаешь эту дурацкую затею… Лора Беккер? – обратился к ней я.

– Догадался? – Лицо девушки исказила кривая улыбка. – Хорошо, я скажу. Я не согласна с решением Берндта, но, боюсь, у нас нет другого выхода.

– То есть ты готова умереть?

– Если это необходимо, то да, готова.

Не ожидал я от нее подобной твердости. Конечно, мы пережили вместе не так уж много испытаний, но я все-таки надеялся, что смогу рассчитывать на нее в трудную минуту. Стоп, что это со мной? Укол ревности? Удивительно, ведь еще недавно я сам был готов ее прибить за извечно развязную и хулиганскую манеру поведения…

– Иван, послушай меня, – вкрадчиво произнес полковник, подступая поближе еще на несколько шагов, – ты должен понять, что жизнь целого мира важнее твоей собственной. Ты же видишь, даже Лора со мной согласна. Будь мужчиной!

Он что же, подозревает меня в малодушии? Думает, что я дрожу за собственную жизнь и потому не хочу допустить, чтобы он включил эту адскую машину? Но я волнуюсь не на себя, а за своих друзей!

Додумать эту мысль я не успел: неожиданный и сокрушительный удар в челюсть сбил меня с ног. Брелок, звеня, покатился по плохо оструганным доскам пола, перед глазами поплыли разноцветные круги.