Очарование Египта

Затем отхожу в сторону. Гигантский хребет, изогнутый хвост и удлинённые лапы Сфинкса образуют узкие островки тени;… уже окончательно установлено, что Сфинксов усердно тёрли, чтобы накормить женщин массой, которую удавалось соскрести: считалось, что это гарантирует их плодовитость. Такая любовь к жизни оттесняла саму смерть, придавливала её тяжестью полного и неразрушимого саркофага.

Отдельного поэтического описания в книге заслуживают одеяния и религиозные традиции египтян, на ее страницах то и дело звучат пронзительные голоса муэдзинов, пять раз в день призывавших верующих на молитву: «плотный круглый белый дым локомотива, курящий фимиам голубому минарету, муэдзин и его вопль, брошенный на Север – Юг – Восток – Запад: Аллах Акбар! Быстрые соколы, которые, как истинные «крылатые дворники», высматривают с высоты труп собаки, чьё зловоние подслащивает кислый острый дым печи, сложенной из лепёшек высушенного на солнце верблюжьего помета».

Маринетти также описывает свои впечатления от посещения университета в аль-Азхар, всемирно известного центра академического изучения арабского языка и Корана:

Просторный внутренний двор, окружённый портиками. В глубине мечеть с куполом, теряющимся вверху в солнечной пыли, и минарет, отбрасывающий вниз, на циновки свежую тень. Атмосфера переполненного гудящего улья под многочисленными стрельчатыми арками. Около двадцати групп студентов.

Каждая из них насчитывает примерно тридцать учащихся. Все возраста. Красные и белые фески и тюрбаны. Они слушают, сгрудившись вокруг скамьи, на которой сидит, скрестив ноги, профессор, он говорит, раскачиваясь всем телом. Ученики копируют колебания его торса, заворожённые вращением и гнусавой кантиленой вечного толкования Корана. Концентрические круги шёпота и молчания вокруг камня мудрости, падающего время от времени.

Говоря о Египте, Маринетти показывает читателю египтян, обращая особое внимание на их привычки, обычаи, национальные особенности, в частности, касающиеся плодовитости: «Греков и римлян мало волновала эта проблема, и они часто отказывались от детей: египтяне, напротив, презирали и ненавидели бесплодных женщин». Такое почитание фертильности было связано, по его мнению, с благоговейным отношением к маслянистым, дарящим земле и всему окружающему космосу плодородие, водам Нила: «Невнятное бормотание Нила: «Я медленно оплодотворяю свою подругу землю, но мои дети паруса надувает ветер, в них дует святой ветерок Аллаха, смешанный со звёздами, и его дуновение вновь ощущается в ювелирных витринах Сука!»

В «Очаровании Египта» Африка предстаёт перед нами как огромное неподвижное пространство, неготовое и неспособное к изменениям, служащее, скорее, объектом и поводом для эстетического созерцания. В самом начале книги Маринетти пишет:

После долгих динамичных и творческих лет я возвращался к исходной точке своих размышлений: в мой родной Египет. Как долго меня призывали его небеса, полные мягкой золотой пыли, неподвижное движение его жёлтых дюн, высокие треугольные императивы пирамид и безмятежные пальмы, славшие благословения Нилу.

Африка привлекает писателя, прежде всего, своей неизменностью, статичностью и вечностью форм жизни. Исторический прогресс, считающейся одной из фундаментальных ценностей футуризма, вязнет, останавливается, засасывается и заносится песками Сахары. Даже европейская колонизация и строительство Суэцкого канала оказываются неспособными значительно поколебать и нарушить неподвижность чёрного континента. Косность и отсталость египтян нашли отражение в эротической 8-ой главе книжки «Охота на перепёлок и арабок с арабским сводником»: