Очарование лжи

На третьем уроке у Ольги Дмитриевны неожиданно образовалось «окно». Ожидаемый еще на прошлой неделе кукольный театр наконец-то приехал в школу. Сквозь неплотно закрытую дверь спортзала до коридора доносился веселый детский визг.

Видела ли она в своем детстве таких кукол? Ольга Дмитриевна прислушалась к себе. Никакие образы в душе и на этот раз не возникли. Пусто. Может, не видела она раньше этих кукол? Мысль о куклах засела в голове.

Ольга Дмитриевна тихонько, стараясь не стучать каблуками, прошла по коридору на выход. Можно пройтись по магазинам. Она посмотрела на часы. К окончанию представления до следующего урока она успеет. У Марии Степановны скоро день рождения. Подарить надо что-то памятное. При мысли о подарке на душе стало тревожно.

Последние два дня Ольга просто не находила себе места. Непонятные разрозненные мысли бились в голове. Что-то хотело прорваться наружу из прошлой жизни. Но в какой-то момент ее покидали силы, и она только беспомощно глотала слезы. Своих мыслей Ольга Дмитриевна пугалась. Если бы не школа и не эти дети, она и не знала бы, как дальше жить. А главное, ради чего жить. А еще она думала, что хорошо, что Савин уехал на конференцию и не надо бояться внезапной встречи с ним.

– Ольга Дмитриевна! – Голос секретаря приемной директора школы догнал Ольгу на первом этаже. – Вас срочно просила зайти Тамара Максимовна.

Юная секретарша смотрела на нее со второго этажа, наклонившись через перила.

– Сейчас буду.

На Ольгу Дмитриевну навалилась внезапная слабость. Держась за перила, она начала медленно подниматься на второй этаж. Казалось, кто-то невидимый привязал к ее сапогам неподъемные гири. Она догадывалась, о чем пойдет речь в кабинете завуча, и не ошиблась.

Тамара Максимовна сидела за рабочим столом в своей обычной выжидательной позе, готовая к разговору.

– Присаживайтесь, Ольга Дмитриевна. Разговор у нас с вами предстоит долгий.

Тамара Максимовна блеснула маленькими злыми глазками. От этого взгляда предчувствие чего-то непоправимого с новой силой навалилось на Ольгу так, что она опять ощутила свою беспомощность, как во сне.

– Я вас слушаю. – Ольга опустилась на стул и, чтобы унять дрожь, сжала руками до боли под столом свои колени.

– Ольга Дмитриевна, у нас через две недели комплексная аттестация школы. Когда проверка коснется кадров, тогда сразу и выяснится, что вы не имеете права работать в школе.

– Я все понимаю. Тамара Максимовна, но я ведь учусь. Я возьму в колледже справку о том, что я студентка-заочница.

– Работая в школе, вы подставляете не только меня, но в первую очередь Олега Константиновича. – Тамара Максимовна на Ольгино возражение не обратила внимания. – Ваши отношения с директором ни для кого в коллективе не секрет. Оно и понятно, вы молодая красивая женщина, вероятно, без комплексов, – видя, как покраснела Ольга, Тамара Максимовна окончила обличение.

– Что касается вашей заочной учебы, скажу одно – это хорошо. А если, не дай бог, всплывет какая-нибудь нелицеприятная история из вашей прошлой жизни? А у нас здесь, знаете ли, дети. Кто тогда за все будет отвечать? Олег Константинович. Вы хотите его подставить?

«Господи, почему я должна подставлять именно Олега или еще кого? Чем и как? Разве я виновата, что ничего о себе не помню?» – Ольга вдруг ощутила, как в горле образовался комок.

Тамара Максимовна говорила вполне дружелюбно, даже доверительно. Так, словно нелицеприятные истории действительно имели место в жизни Ольги Дмитриевны.

Как бы она хотела сама знать все истории своей жизни, даже нелицеприятные. Она бы справилась со всеми историями. Она рассказала бы все истории Савину. Даже нелицеприятные. Она бы знала, как с ними, с этими нелицеприятными историями, жить дальше. И главное, она бы знала, что ей можно быть с Олегом всегда, всю жизнь.

– Что же мне теперь делать? – затравленно спросила Ольга.

– Да что уж теперь делать, когда проверка на носу? Пишите заявление по собственному желанию, и мне на стол. Как-то выкрутимся.

– Хорошо. Заявление со следующего понедельника написать?

– Я думаю, лучше вчерашним числом. Я вас больше не задерживаю. Заявление оставите у секретаря. – Тамара Максимовна без сожаления посмотрела на несостоявшуюся учительницу трудов.

После разговора с Тамарой Максимовной желание идти в магазин пропало, и Ольга направилась к себе в мастерскую.

Тревога не проходила. Сколько всего она передумала за эти два года. И не было ни минуты, разве что кроме занятий с учениками, когда она не пыталась вспомнить себя другой. Какой она была раньше? Кто у нее был в той забытой жизни? Была ли семья? Дети? А если были, то сколько их и какие они теперь? Вопросы и ни одного ответа.

Страшно ей было особенно по ночам. Попытки вспомнить прошлую жизнь и вопросы без ответов не давали дышать в темноте. Она старалась и спать лечь как можно позже, порой до утра просиживая за учебниками. И только выплакавшись вволю, она чувствовала облегчение.