Очарование лжи

– Нда. Красивая. – Трофимова внимательно рассмотрела фотографию. – А чего ты сразу к нам, а не в полицию?

– Уже наводили справки, но у них никакой информации о Кристине нет. А я подумала, что у Кристины могла быть после аварии тяжелая травма, и она скорее могла оказаться в больнице, чем в полиции. Возможно, кратковременная потеря памяти.

– Но мы обо всех подобных случаях сразу сообщаем в полицию. Если у них нет информации, значит, не было у нас такой потерпевшей.

– Я и сама так подумала, но знаешь, а вдруг?

– Два года назад, говоришь. Я была в декрете, но если поступала к нам такая женщина, да еще с потерей памяти, то этот случай должны помнить. Тогда придется пойти в неврологию.

Трофимова быстро двигалась по коридорам, больше похожим на лабиринты, чем на простое соединение корпусов. Оказавшись на третьем этаже противоположного здания, она толкнула ничем не примечательную дверь.

Кабинет заведующей неврологическим отделением был закрыт. Трофимова мелодично постучала в дверь. Через минуту послышалось движение, и дверь распахнулась.

– Олимпиада Ивановна, нужна ваша помощь, – звонко с порога заявила Рита. – Это моя сокурсница Саша. Приехала из Москвы. Я ее оставляю вам, дел, сами понимаете.

– Олимпиада Ивановна, вы извините, что в обеденный перерыв к вам.

– Это хорошо, что в перерыв. Потом так закручусь, что не до разговоров. Я приучила персонал – если не горит и камни с неба не падают – полчаса меня нет. Но сами видите – для своих есть специальный код, – засмеялась Олимпиада Ивановна. – Так что не смущайтесь. Я пообедала. Присаживайтесь. Вам чай, кофе?

Говорила заведующая спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся, что прерванный обед дело привычное и далеко не самое главное в ее жизни.

– Лучше чай.

– Значит, говорите, ваша подруга потерялась. Но, я вам скажу, не очень-то ее искали, раз столько времени прошло.

В голосе Олимпиады Ивановны послышалось плохо скрываемое осуждение, отчего сердце у Саши забилось громче и быстрее.

– Хотя где та Москва – не ближний свет. Вот у нас на днях случай был…

Через несколько минут Саша поняла, что Олимпиада Ивановна случай рассказывает не ради самого рассказа, а только потому, что чужую боль пропускает через свое сердце. И эта боль требует выхода. Иначе ни душа, ни сердце долго не выдержали бы, если эта боль оставалась навечно с врачом.

– Был такой случай. За мою память да при моих сединах – первый. Может, это и не ваша подруга, но переполошились мы изрядно. Женщину нашли наши местные грибники в лесу. Поступила она в тяжелом состоянии. Сначала, как полагается, в реанимацию, а уж потом через неделю перевели к нам. Мы диагностировали тотальную амнезию. Мучилась она от этого – больно смотреть было на нее.

– А потом. Ее кто-то нашел?

– В том-то и дело, что никто. Я думаю, ее и не искали. Как пришла в себя, сразу полиция приехала. А толку? Ничего она не помнила о себе. Показали по местному телевидению и по областному показывали, обращались с просьбой, как обычно бывает в таких случаях: если кто видел, знает, помнит – звоните. Но так никто и не позвонил.

– А дальше?

– Мы отправили ее в областной психоневрологический диспансер. Что было дальше – я, увы, не знаю. Может, и нашлись родственники.

– Олимпиада Ивановна, посмотрите на фото. Эта женщина к вам поступала?

– Нет. Красивая, – заведующая вздохнула и вернула обратно фотографию Саше. – Хотя, знаете, – Олимпиада Ивановна опять надела очки и более внимательно присмотрелась к фото, – если сбрить волосы, то вроде и похожа. Представляете, в каком состоянии я ее видела в реанимации? Да и у нас до выписки она была не в лучшем состоянии.

«Кристина здесь, в этом городе, и я ее найду», – Саша готова была расцеловать Олимпиаду Ивановну.

– Надо поднять архив, там должен быть адрес тех грибников, которые доставили ее в больницу. Думаю, Рита это сделает быстрее. Правда, у нас архивариус приходящая, но если Рита позвонит, та подъедет и найдет историю.

Обратный путь к начмеду занял у Саши всего несколько минут. Рита ждала Андрееву, готовая к выходу.

– Ну как, Олимпиада удовлетворила твои запросы?

– Она посоветовала посмотреть историю в архиве, может, там есть адрес тех, кто привез Кристину в больницу.

– С этим у нас сложнее. Архивариус, есть у нас такая тетя Даша, работает у нас на полставки и только с утра. Сейчас позвоню.

Трубку архивариус не брала.

– Теперь поедем ко мне обедать. Возражения не принимаются! Посмотришь, как я живу. А тетя Даша меня сама наберет. Да, собственно, здесь и поговорить не дадут. А лучше, если ты заночуешь.

В три часа дня, отказавшись от настойчивых уговоров Трофимовой остаться ночевать, Саша выехала из Дмитровска. Тетя Даша, загруженная своими домашними делами, Рите так и не перезвонила.

Погруженная в свои мысли, Саша не сразу сообразила, что приглушенный звук, доносившийся из сумки, – звонок мобильного телефона.

– Саша, ты далеко? Возвращайся обратно. Мне звонила Олимпиада Ивановна. Представляешь, она сама нашла в своих записях адрес людей, которые обнаружили твою подругу. И приезжай ночевать ко мне.