Очарование невинности

Что, в конце концов, с ней происходит?

Ана покосилась на него, желая узнать, заметил ли он ее волнение. Его ноздри раздувались, челюсти были сжаты, а глаза… Так он выглядел, когда был возбужден.

Она попыталась отвернуться, но ей негде было спрятаться от взгляда Бастьена. В голове опять вспыхнул его образ под душем. Все ее существо наполнилось порочным желанием.

В глазах Бастьена Ана разглядела опасность, которая, дай ему волю, могла бы погубить ее. Она затаила дыхание, с трудом справляясь с возрастающим напряжением.

Взгляд Бастьена остановился на ее не прикрытых платьем бедрах, и он сглотнул. Ану охватил жар, и, не в состоянии сидеть спокойно, она медленно положила ногу на ногу.

Он следил за ее движениями. Ей захотелось закричать…

Раздался сигнал, означающий, что можно расстегнуть ремни. Это было спасением для нее. Мгновение спустя шторка отодвинулась и в салон вошла стюардесса.

Ана завороженно наблюдала, как веки Бастьена опустились, делая выражение лица непроницаемым. Он достал из портфеля ноутбук и открыл его.

Она завидовала его железным нервам и хотела бы позаимствовать хоть чуточку для себя, лишь бы избавиться от водоворота эмоций, готовых разорвать ее.

Стюардесса поставила на столик поднос с напитками, но Ана не успела взять бокал. Бастьен произнес бесстрастным голосом:

– Матильда, пожалуйста, проводите мисс Дюваль в спальню.

– Конечно.

– Мы пообедаем, когда ты вернешься, – сказал он, не отрывая взгляда от ноутбука.

Ана встала, раздраженная и смущенная.

Ей не хотелось питать к Бастьену какие-либо чувства. Но при всем желании она не могла вести себя спокойно и сдержанно, как делала это перед камерой.

Неужели Бастьен прав? Неужели они никогда не смогут смотреть друг на друга, забыв о прошлом? И не выйдет ли когда-нибудь бешеное притяжение друг к другу из-под контроля? Не станет ли оно еще сильнее и, как торнадо, сметет все на своем пути?

Улыбнувшись Матильде, Ана вошла в просторную спальню и сообразила, что впервые осталась одна после того, как утром ее вытащили из камеры. Ни разу за последний час она не задумывалась о своем затруднительном положении. Бастьен, несмотря ни на что, заставляет ее чувствовать себя в безопасности.

Точно так же было шестнадцать лет назад, когда она бегала за ним по дому его родителей, не обращая внимания на нежелание мальчишки общаться с ней.

Несмотря на опасные реакции, которые начинали бушевать в ее теле при виде Бастьена, она точно знала, что он никогда преднамеренно не причинит ей боль. Что, конечно, противоречило здравому смыслу.

В надежде, что, побыв вдали от него, ей удастся восстановить душевное равновесие и собраться с мыслями, Ана сбросила злосчастное шелковое платье и шагнула в душевую.

Роскошный дизайн и аксессуары с лихвой компенсировали недостаток пространства. На полочках была расставлена косметика как для женщин, так и для мужчин. На миг перед ее глазами опять вспыхнул образ Бастьена, принимающего душ с любовницей.

Ана сняла белье и встала под теплые струи. Чем Бастьен занимается тут со своими любовницами, ее не касается.

Она быстро намылилась, решительно отказываясь думать о мужчине, способном с легкостью перевернуть с ног на голову ее мир. Прежде всего ей следует разобраться, кто мог подставить ее.

Не стоит ли за этим мать? Но это лишено всякого смысла. Лили Дюваль никогда не шутит со своим источником дохода. Ее мать, безусловно, будет довольна скандалом такого масштаба, но даже она не станет кусать руку, которая ее кормит. А это значит, что подозреваемых больше нет.

Вздыхая, Ана закрыла воду и взяла полотенце. Она вернулась в спальню, подошла к сумке и, заглянув в нее, с ужасом осознала, что в ней нет долгожданных джинсов, футболок и шерстяных свитеров. Вместо них Ана извлекла откровенные костюмы из последней коллекции и вызывающее белье с недавней съемки рекламы женского белья. Одним словом, шелк, кружева и шифон, отражающие модные тенденции весны-лета этого года.

Симона, предположив, что Ана отправляется в страстное любовное путешествие, подобрала вещи, способные заставить воздыхателя сойти с ума от страсти.

Она подавила истеричный смешок и принялась рыться в сумке. Ана издала возглас облегчения, нащупав джинсовую ткань. Однако, когда она извлекла джинсы на свет, ее постигло разочарование. На них было так много вызывающих разрезов, что они выглядели вульгарно. Ана демонстрировала их две недели назад на семинаре для перспективных дизайнеров. Сшитые из эластичного материала джинсы сидели на ней, словно вторая кожа, еще больше подчеркивая фигуру.

Затем Ана достала мягкий кашемировый джемпер. Его рукава были выполнены в форме крыльев летучей мыши, а декольте и вырез на спине были глубокими, что делало бессмысленным ношение бюстгальтера. Не самый лучший вариант, но, по крайней мере, грудь прикрыта.

Ана принялась расчесывать волосы.

«Бастьен уверен, что я использую свое тело в корыстных целях. Что ж, в его глазах мне больше некуда падать. В прошлом я получала куда более низкие оценки, – думала она, закалывая волосы на макушке. – Но ни одна из них не заставляла мое сердце бешено биться!»