Очарование разных широт

Самолет приземлился в Буэнос-Айресе во втором часу ночи. Получив багаж, я вышел на улицу, к набережной Рио де ла Плата, где попытался сообразить, где можно найти такси до отеля. После сигареты мозг немного прояснился, и с насущным вопросом я обратился по-английски к стоявшему у дверей сотруднику аэропорта. Отвечал он по-испански… В конце концов, по его жестам стало ясно, что нужно обратиться в одну из конторок внутри аэропорта. С горем пополам объяснившись с менеджером таксомоторной компании, который принял мой заказ и попросил подождать двадцать минут, я стал ожидать типичную для Аргентины черную машину с желтым верхом. Однако в результате подъехала блестящая черная Ауди без каких-либо опознавательных знаков. Сомнение у меня возникло, но квитанция в руке пересилила опасения, и мы помчались по ночному Буэнос-Айресу под песнопения местной радиостанции. Водитель пытался меня спросить о чем-то (подсознательно можно было предположить, что вопрос был: впервые ли я в их городе), однако контакта не вышло: он совсем не знал английского, а я – испанского (разумеется, за исключением «уна сервеса, пор фавор» – «одно пиво, пожалуйста»). На одной из маленьких улочек в центре меня ждал отель. Удивительно, но бронь, сделанная месяц назад через Интернет, оказалась прямо на столе у портье. Я попросил дать мне двухместный номер вместо одноместного, поскольку двумя часами позже мне предстояло приютить Зиновия Кривецкого. Особым шиком гостиница не блистала, несмотря на звездность и приличную цену. В номере при попытке принять душ я ждал минут пять, пока потечет горячая вода, биде оказалось засоренным, а сквозь вентиляцию отчетливо слышался шум дождя, идущего на улице.

Завтрак поразил разнообразием закусок и кондитерских изделий. Уходя в город, мы сдали наши номера и оставили вещи на хранение в специальной комнатке. Буэнос-Айрес встретил нас теплой влагой пропитанного неизвестными запахами воздуха. Осмотрев Майскую площадь, где располагаются правительственные учреждения и стая ручных голубей, мы двинулись пешком в сторону знаменитого квартала Сан Тельмо, попутно фотографируя здания, многие из которых помнят еще колониальный период в истории Аргентины. Кое-где, прямо на камнях мостовых, дремали местные бомжи. Горожан, имеющих жилье, на улицах практически не было: девять часов утра воскресенья здесь действительно «рань». По выходным аргентинцы встают не раньше полудня. Кстати, и в будни часы работы многих магазинов и учреждений – с 11.00 до 17.00, с непременной обеденной сиестой с часу до трех.

По мере того, как мы приближались к Сан Тельмо, улочки становились теснее, а дома – меньше. На крышах некоторых зданий расположились крытые верандочки. В этом районе живет творческая «богема», поэтому тут не редкость входная дверь с абстрактным рисунком на месте таблички с именем хозяина. А в центре Сан Тельмо уже разворачивал свои богатства знаменитый блошиный рынок. Внешне он очень похож на уже исчезающие в России открытые рынки – такие же металлические прилавки, полиэтиленовая пленка на случай дождя, аляповато одетые продавцы. Здесь продают как более-менее аутентичные национальные предметы вроде калябасов, серебряной посуды и специальных орудий для ловли страусов (в виде веревки и двух обвязанных камней на ее концах), так и просто старинный хлам с чердаков – сломанные игрушки середины прошлого века, толстые стеклянные сифоны, бутылки из-под уже не выпускающихся напитков и многое другое. Чуть поодаль – целая улица художников со своими работами. На углу сидит мужичек с гитарой и усилителем, однако звуки бодрой латиноамериканской музыки на поверку оказываются записью, звучащей с лазерного диска.

В Сан Тельмо

Аргентинская столица активно реконструируется – нам встретилось множество стройплощадок, отгороженных расписанными местными мастерами граффити заборами. На место дряхлых двухэтажных зданий приходят современные, высокие.

Мы зашли в католический храм, зажатый с двух сторон обычными домами. Его внешняя строгость и скромность с лихвой компенсировалось роскошью внутреннего интерьера. Для меня, никогда не бывавшего в католических церквях, было просто поразительно увидеть воочию натуралистичные скульптуры Иисуса и святых, а также композиции по библейским сюжетам.

Вскоре мы вышли на Авеню 9 июля – главное шоссе Буэнос-Айреса, имеющее по девять полос в каждом направлении. На газонах вдоль дороги прыгали настоящие соловьи, а деревья, стволы которых имеют причудливую форму бутылки, были покрыты огромными красивыми цветами – желтыми, белыми, розовыми. Кстати говоря, такие цветущие деревья растут по всему городу, удачно дополняя, а местами и заменяя цветочные клумбы.

«Бутылочное» дерево (на фото – автор)

Миновав памятник Дон Кихоту и пройдя мимо вылезающего из-под земли прямо на тротуар эскалатора станции метро, мы возвратились в гостиницу. Пока ждали такси, я успел ознакомиться с местной газетой, писавшей, помимо прочего, о жестоком разгоне русского оппозиционного митинга в Санкт-Петербурге.