Очарованная тьмой

Руслан стоял на пороге, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди. Свечи в коридоре горели тускло, потому его силуэт едва различался в проёме, но Рада легко угадывала каждое движение и выражение лица мужа. С его появлением воздух разом выбило из лёгких. Девушка привстала на локтях и с опаской выжидала, что будет дальше, а Руслан и не торопился заходить в опочивальню, будто ему это было вовсе и не нужно. Может, пришёл, чтобы испугать её, заставить сбежать из усадьбы?

Он, верно, ждал от девушки ответа. Но она молчала, и Руслан спросил лениво:

— Так мне зайти? Гости будут ждать доказательства женитьбы.

Снова стало тяжело дышать. Доказательством служила кровь на простыне, вывешенной поутру на всеобщее обозрение. Невдомёк было мужчинам, что не всякая девица, даже чистая, кровоточит в первую ночь, но не Раде было переубеждать их. Она окончательно села в кровати, обняла колени руками и сказала, придавая голосу равнодушие:

— Заходи, раз надо.

Послышался смешок. Руслан закрыл за собой дверь, отрезав себе и девушке путь к отступлению, и медленно прошёл в опочивальню. На свадебном обряде он сидел в расшитом кафтане, портах и пурпурных сапогах; сейчас же на нём остались лишь порты и вышиванка, а поступь у него была лёгкой, и Рада, посмотрев на его ноги, убедилась — босой. Видно, подготовился к приходу к ней и отказа не ждал. Руслан на ходу снял рубаху. Окно девушка не зашторивала, боясь с непривычки остаться в новом месте в темноте, потому луна беззастенчиво заглядывала в опочивальню. Белёсый взгляд луны обжёг тело юноши. Рада отвернулась, но всё же с любопытством поглядывала на него: голого тела она не стеснялась, вместе с тёткой ей приходилось лечить и толстяков, и костлявых, и старых, и младых, и мужиков, и девиц. Но Руслан всё ж от них отличался. Девушка с прищуром оглядела его подтянутый торс, широкую грудь и край курчавых волос, уходящих от живота к спрятанному под портами паху.

— Нравится? — В голосе Руслана просквозило самодовольством.

Рада фыркнула:

— Володя получше сложён. — Она немного покривила душой, предыдущего жениха оценить ей не привелось, но сейчас захотелось столкнуть братьев между собой.

— Как знаешь, — мотнул головой Руслан, не показав обиды или разочарования.

Он вплотную приблизился к ложу, и Рада прикрыла глаза, откинувшись обратно на подушку. Она решила не обращать внимания на действия мужа. Она мечтала уснуть, спрятаться в своём сознании, но получалось плохо. С закрытыми глазами всё вокруг ощущалось, наоборот, острее: кровать скрипнула громче, продавилась под телами сильнее, дыхание Руслана опаляло горячее. Девушке пришлось открыть глаза и встретиться взглядом с мужем. Он нависал над Радой, опёршись на локти, и рассматривал её. Тронул её волосы, которые ему предстояло расплести, очертил пальцами лицо, подробно остановился на губах, которые она сжала в злобе. Девушка чувствовала, как краснеет под его изучающим взглядом. Лучше бы Руслан со всем расправился быстрее, не испытывал её терпения, но он нарочно медлил. Всё ещё ждал, что она его прогонит? Но тогда их женитьба не завершится, а этого Рада допустить не могла. Только не сейчас, когда она была слишком близка к свершению мести.

Она на миг закрыла глаза, и в этот момент наконец ощутила, как Руслан коснулся её губ. Снова неспешно, изучающе. Рада не спешила отвечать на поцелуй, но и не оттолкнула мужа. Позволила целовать себя, постепенно расслабляясь. Сейчас Руслан не вёл себя нагло или опасно, ни к чему не принуждал, позволял ей всё контролировать. Губы девушки стали поддаваться легко, как лепестки розы ветру, а на место страху пришёл интерес. Руслан уловил её податливость и прижался сильнее, позволяя себе ощутить каждый изгиб её тела. Рада скользнула рукой по его плечам — кожа горячая, как раскалённый летом песок. Поцелуи становились всё глубже, а объятия — крепче. Пусть они не любили друг друга, сказать точнее, ненавидели, но это лишь сильнее раскрепощало, ведь не надо было показывать себя с лучшей стороны, надо лишь наслаждаться. Руслан приподнял рубаху девушки и провёл рукой по её коже, от коленей до бёдер, от бёдер до талии. Крепко сжимая её, переместил поцелуй к шее. Языком провёл ниже, к ключицам, и остановился возле завязок рубахи над грудью. Руками он продолжал ласкать тело девушки, то перебираясь обратно к бёдрам, то поднимаясь ближе к груди, но дотрагиваясь до них лишь мимолётно. Снова он поцелуями покрывал шею и плечи, а Рада мысленно вздрагивала от каждого поцелуя, как от дождевых капель.