Очарованная жизнь (ЛП)

Кот оторвался от мрачного рассматривания шарика теста. Тот по-прежнему был круглым. Ни малейшего отпечатка не осталось после того, как он вставал на него коленом, и это беспокоило Кота. Чары явно были очень сильные. Но когда Дженет воззвала к нему, он вздохнул и потянулся, чтобы опустить зеркало. Опыт с Джулией научил его, что простые чары обычно достаточно просто снять.

Зеркало отказалось спускаться даже на дюйм. Зато заскользило по воздуху. Кот заинтересовался. Он повис на нем, вцепившись обеими руками, оттолкнулся ногами и переместился по комнате самым приятным способом.

– Выглядит весело, – сказала Дженет.

– Весело и есть. Попробуй.

После этого они некоторое время играли с зеркалом. Оно могло передвигаться так быстро, как у них получалось оттолкнуться, и легко выдерживало вес обоих. Дженет обнаружила, что лучше всего кататься, спрыгнув с комода. Затем, подняв ноги, можно пролететь по комнате и приземлиться на кровать Кота. Они вместе проносились над ковром, перепутавшись и хохоча, когда в дверь постучали и вошел Роджер.

– Ух ты, отличная идея! – воскликнул он. – Нам такое ни разу в голову не приходило. Можно мне прокатиться? И, Гвендолен, я в деревне встретил чудного косоглазого человека, и он передал мне для тебя письмо.

Кот спрыгнул на ковер и взял письмо. Оно было от мистера Нострума. Кот узнал почерк. Он был так доволен, что сказал Роджеру:

– Можешь кататься хоть двадцать раз, если хочешь! – и поспешил с письмом к Дженет. – Прочитай быстрее! Что он пишет?

Мистер Нострум мог разобраться с их проблемами. Может, он и не слишком хороший некромант, но наверняка может превратить Кота в блоху, если Дженет хорошенько его попросит. У него точно найдутся чары, благодаря которым будет казаться, будто Кот может творить магию. И хотя мистер Нострум не был богат, его брат Уильям был, и он может одолжить Коту двадцать футов, если подумает, что помогает Гвендолен.

Кот сел на кровать рядом с Дженет, и они читали письмо, пока Роджер катался по комнате, болтаясь на зеркале и весело хихикая. Мистер Нострум писал:

«Моя дорогая любимая ученица,

Я здесь, остановился в постоялом дворе «Белый олень». Дело чрезвычайной важности – повторяю: крайней важности, – чтобы ты пришла сюда на встречу со мной в субботу после обеда вместе со своим братом, чтобы я проинструктировал его.

Твой любящий и гордый учитель,

Генри Нострум».

Дженет тихонько застонала, выглядя нервной и озадаченной.

– Надеюсь, там не плохие новости, – сказал Роджер, проплывая мимо, поджав ноги.

– Нет, это лучшие новости, какие мы могли получить! – ответил Кот.

Он толкнул Дженет в бок, чтобы она улыбнулась. Она прилежно улыбнулась, но он не смог убедить ее, что это хорошие новости, даже когда получил возможность объяснить.

– Если он учил Гвендолен, он узнает, что я не она, – сказала она. – А если и не узнает, то не поймет, зачем тебе превращаться в блоху. Странно просить такое, даже в этом мире. И он захочет узнать, почему я не могу сделать этого для тебя. Мы не можем сказать ему правду?

– Нет, потому что он любит именно Гвендолен, – объяснил Кот – что-то подсказывало ему, что мистер Нострум будет недоволен не меньше Крестоманси, узнав, что Гвендолен ушла в другой мир. – И у него насчет нее какие-то планы.

– Да, этот инструктаж, – раздраженно произнесла Дженет. – Он явно думает, что я всё знаю. Если хочешь знать мое мнение, Кот, это просто еще одна проклятая проблема!

Ничто не могло убедить Дженет, что спасение близко. Кот же был в этом уверен. Он радостно отправился спать и проснулся счастливым. Он чувствовал себя счастливым, даже когда наступил на комок теста, которое чувствовалось под его ступней холодным и похожим на лягушку. Он прикрыл его «Магией для начинающих». Затем ему пришлось заняться зеркалом, которое по-прежнему дрейфовало посреди комнаты. Пришлось привязать его в книжном шкафу шнурком от ботинка.

А вот Дженет еще никогда не была так несчастна. Последней выдумкой Джулии стал комар. Он встретил Дженет, когда она пришла на завтрак, и преследовал ее, пища и кусая, в течение уроков, пока Кот не прихлопнул его книгой по арифметике. Из-за этого, неприятных взглядов Джулии и Мэри и предстоящей встречи с мистером Нострумом, Дженет стала раздражительной и расстроенной.

– Тебе хорошо, – с совершенно больным видом сказала она, когда они в тот день после обеда топали по аллее к деревне. – Ты рос со всей этой магией и привык к ней. А я – нет. И меня пугает, что это навсегда. И еще больше меня пугает, что это не навсегда. А вдруг Гвендолен устанет от своего нового мира и решит снова переместиться? Тогда нас – всю цепочку двойников – снова перетащит, и мне придется осваиваться в ее мире, а у тебя все проблемы начнутся заново с новенькой.