Очарованный кровью

Он еще не решил, как с ней поступить. Ему столько о ней известно, и все равно в Котай Шеперд осталась какая-то недосказанность, какая-то тайна.

Скованная наручниками, она находилась целиком во власти Вехса и вряд ли станет его лопнувшим колесом. От нее исходил явственный запах поражения и отчаяния. В ее упавшем голосе он видел серый пепел и чувствовал фактуру гробового покрова. Котай Шеперд все равно что мертва и, похоже, уже примирилась с этой перспективой. И все же…

Из кухни наконец-то донесся лязг цепей. Совсем не громкий, ничуть не напоминающий отчаянные, яростные рывки. Просто тихое бренчание, вызванное переменой сложения. Может быть, как раз сейчас она сжимает руками бедра и живот, чтобы не обмочиться. Мистер Вехс улыбнулся.

Потом он поднялся по лестнице к себе в спальню. С верхней полки чулана он достал телефонный аппарат и, подключив его к установленной в спальне розетке, сделал пару телефонных звонков к себе на службу и сообщил, что благополучно вернулся после трехдневного отпуска и готов сегодня же вечером снова впрячься в работу.

Несмотря на твердую уверенность, что в его отсутствие доберманы не пропустят в дом никого из посторонних, у Вехса было всего два телефонных аппарата, которые он тщательно прятал, когда уезжал. В случае если бы произошло невероятное, и незваный гость прорвался мимо доберманов живым, он не смог бы никому позвонить, чтобы позвать на помощь.

В последнее время, однако, головной болью мистера Вехса стали сотовые телефоны. Правда, он с трудом представлял себе грабителя, который носит с собой радиотелефон, к тому же вряд ли взломщику могло прийти в голову звонить в полицию с просьбой спасти его от сторожевых собак, блокировавших его в чужом доме. Впрочем, в жизни, порой случались и более странные вещи. Если бы Котай Шеперд нашла сотовый телефон в «хонде» японца с автозаправочной станции, то сейчас в наручниках сидела бы вовсе не она.

Технологическая революция конца второго тысячелетия открывала перед людьми самые широкие перспективы, но у каждого изобретения были свои неприятные и просто опасные стороны. Используя знания и опыт в обращении с компьютерами, Вехс ловко изменил электронные досье, в которых хранились его отпечатки пальцев. Благодаря этому он мог навещать такие места, как дом Темплтонов, без перчаток, наслаждаясь полным букетом чувственных ощущений, однако любой сотовый телефон, окажись он в неподходящее время в неподходящих руках, мог привести к тому, что Вехсу пришлось бы пытать самое напряженное и глубокое ощущение в своей жизни — и последнее. Вот почему иногда он грезил о более простых временах Джека Потрошителя, великолепного Эда Гейна, послужившего прототипом главного героя кинофильма «Психо», или «Рожденного задать жару» Ричарда Спека; мечтал о мире не таком сложном и технологизированном, как сейчас, и о раздольных прошедших десятилетиях, когда поля с урожаем еще не были вдоль и поперек истоптаны такими, как он.

В лихорадочной погоне за сенсациями электронные средства массовой информации раздували кровавую историю до черт знает каких размеров, превращая заурядных убийц в национальных героев, перед которыми сами же начинали заискивать и вилять хвостом. Совершенно очевидно, что именно они внесли решающий вклад в то, что серийные убийцы стали появляться один за другим как грибы после дождя. Но с другой стороны, средства массовой информации без меры напугали овечек, и теперь слишком многие в стаде насторожены и находятся в постоянной готовности задать стрекача при первых же признаках опасности.

И все же Вехсу удается получать удовольствие. Позвонив по телефону, Вехс отправился к своему дому на колесах. Передний и задний номера, шайбы, крепежные винты и отвертка хранились в выдвижном ящике кухонного блока.