Очаровательная скромница

С какой стати она это сказала? Феба никогда в жизни не играла на деньги – только на орешки с другими учительницами в академии мисс Мариетт Эндикотт. К тому же у нее в сумочке всего пять фунтов, которые она не может себе позволить потерять.

– Она обожает играть по мелочи! – радостно хором повторили сестры, глядя друг на друга.

Интересно, что их так обрадовало?

– Превосходно, тогда мы найдем вас, когда танцы кончатся, – сказала леди Мария, и девушки удалились, держась за руки, оставив Фебу наедине с Лизбет.

– Буду ждать, – игриво проговорила Феба им вслед.

Да, она плыла по воле волн и чувствовала легкое головокружение. Должно быть, нечто подобное ощущает морж в открытом море. Было непривычно и довольно приятно чувствовать себя востребованной, какова бы ни была причина. Это было как бальзам на душу после пощечины, которую дал ей маркиз своим мрачным видом.

Лизбет посмотрела вслед сестрам, и ее лоб перерезала тонкая морщинка.

– Я же им говорила, что ты всего лишь школьная учительница…

Фраза осталась неоконченной, но она явно собиралась сказать: «но они все равно захотели с тобой познакомиться».

– Возможно, им не хватает образования, и они надеются услышать от меня что-то полезное за карточным столом.

Лизбет всегда и все понимала буквально.

– Едва ли сестры Силверторн когда-нибудь чувствовали нехватку чего-либо. И они очень популярны. – Лизбет помолчала и добавила: – Очень.

– Это неудивительно. Они прелестны.

Но Лизбет, судя по всему, ее не слышала.

– С кем ты сегодня будешь вальсировать, Феба? – неожиданно спросила она.

– С лордом Уотерберном и сэром Данди.

Лизбет рассеянно кивнула.

– Прекрасно. Оркестр сегодня сыграет три вальса. Два из них я уже тоже обещала.

Момент был на удивление напряженным. Словно по сигналу толпа раздвинулась, и маркиз снова оказался в поле зрения обеих.

Лизбет ему улыбнулась.

Это значило, что ему пришлось распрощаться с херувимами и направиться к ним.

Феба удивилась, осознав, что громкого биения ее сердца никто не слышит.

– Мисс Вейл и я как раз говорили, что уже обещали два вальса из трех, и у каждой из нас еще осталось по одному.

Джулиан не смотрел на Фебу. Он знал, что, если посмотрит, то уже не сможет отвести глаз.

– Буду счастлив, если вы подарите этот вальс мне, Лизбет.

– С радостью.

– А вот и Джонатан. Возможно, мы сумеем уговорить его танцевать третий вальс с тобой, Феба. Ты же завтра уедешь, так что будет только справедливо, если сполна насладишься сегодняшним вечером, правда, Феба? – Лизбет говорила весело и уверенно, словно уже свыклась с мыслью, что та вообще будет вальсировать. Причем она втянула в разговор Джулиана, словно Феба – их общая забота. – Тогда я смогу помахать тебе, когда мы обе будем вальсировать.

Уговорить. Значит, Джонатана надо подкупить, чтобы он снизошел до танца со школьной учительницей.

Лизбет сразу устремилась за своим красивым кузеном, который, в свою очередь, оглянувшись, заторопился. Создавалось впечатление, что он всячески избегает встречи с Лизбет.

Маркиз ушел. Без него херувимы на панно осиротели. Теперь они казались загадочными и злобными, словно знали какой-то секрет, которого не знала она. Быть может, они похитили его и удерживают, ожидая выкупа?

Ирония судьбы, но теперь, когда Феба наконец получила возможность съесть вожделенный сандвич, у нее пропал аппетит.

Зато она, пожалуй, ничего не имеет против порции миндального ликера. Или трех.

В конце концов, сказала она себе, это всего лишь сон.

Глава 16

Феба почти забыла, как танцевать вальс.

И потому сначала держалась скованно. Но потом ее тело вспомнило, что в этом вопросе главное – довериться и позволить партнеру себя вести. Такое поведение было ей несвойственно. В какой-то момент она в ужасе заметила, что сама себе наступила на подол. Но Уотерберн не замечал таких мелочей. Он машинально согнул свою гигантскую руку, как человек, плывущий в лодке, непроизвольно старается приспособиться к размеру весла, и Феба, к немалому удивлению, поняла, что кружится в танце.

Она ощущала себя не столько партнером, сколько дополнением. Ридикюлем или чем-то вроде того.

Она решила, что не обязана завязывать разговор. В конце концов, Уотерберн – мужчина и джентльмен – и это его дело. А она будет слушать музыку и испытывать приятное головокружение от танца и миндального ликера, которым заменила сандвич.

– Ваша… – Уотерберн все же решил, что должен что-то сказать. – Лента вам очень идет.

– Вы не знаете, что сказать, лорд Уотерберн? Позвольте вам напомнить, это всего лишь лента.

Феба непринужденно улыбнулась. Несколько минут назад она выпила подряд три рюмки миндального ликера. Скорее всего, она больше никогда в жизни не увидит Уотерберна. А маркиз и Лизбет в этот самый момент кружились в вальсе в другом конце зала и улыбались друг другу. Все перечисленные обстоятельства делали ее дерзкой и беспечной.

– Но здесь больше никто не носит лент, – заметил Уотерберн.