Очаровательный повеса

Так и получилось, что Эва и Жан-Мари приехали в театр почти раньше всех. У задней калитки они встретили охранника, и еще двух – у дверей театра. Их поставили после обрушения сцены. Войдя внутрь, Эва с удивлением увидела мистера Фогеля и архитектора Маклиша, которые о чем-то шептались.

Они быстро разошлись, едва завидев ее, причем Маклиш приветливо поздоровался, а Фогель лишь коротко кивнул.

Еще через несколько минут Эва, к своему неудовольствию, обнаружила, что Аса не запер дверь кабинета.

– Зачем, – возмутилась она, – ставить на дверь замок, если им не пользоваться?

Следовавший за ней Жан-Мари фыркнул и, поставив клетку с голубкой на стол, спросил:

– Принести воды для чая?

– О да, пожалуйста! – сказала Эва, усаживаясь за стол. – И выясни, здесь ли Элф. Мне бы хотелось услышать, что ему удалось узнать.

Как только дверь закрылась, она наклонилась к собаке.

– Ты выглядишь гораздо лучше. Хорошо, что Жан-Мари сумел вывести тебя на улицу и как следует отмыть.

Пес попытался встать, но Эва быстро проговорила:

– Нет-нет, лежи! Тебе еще рано ходить.

Мастиф все же поднялся и, спотыкаясь, направился к ней.

– Не подходи, пожалуйста! – взмолилась Эва, заслоняясь от пса руками, но он то ли не знал такой команды, то ли проигнорировал ее.

Эва дико оглядывалась на закрытую дверь в надежде увидеть Жана-Мари и упустила момент, когда собака неровными шагами подошла к ней вплотную и положила голову на колени.

– Ой, мама! – воскликнула Эва, понятия не имея, что делать.

Собака смотрела на нее большими карими глазами, сморщив лоб, словно ее что-то беспокоило. Огромные собачьи брыли растеклись по ее коленям, как толстая черная юбка, шевелились треугольные уши.

Эва неуверенно положила ладонь на голову пса, тот зевнул и завилял хвостом. Боже, да это же совершенно очаровательное существо!

Когда Аса чуть позже вошел в кабинет, ему показалось, что он ошибся дверью: мисс Динвуди сидела на куче тряпья и что-то шептала собаке, лежавшей рядом, и гладила ее косматую голову, которую держала на коленях.

Пес смотрел на нее такими преданными глазами, словно это его личная богиня. Оставалось надеяться, что у него самого не такое же выражение, довольно глупое кстати.

Вошел Жан-Мари с чайником, и Аса спросил:

– Что-то произошло?

– Что вы имеете в виду? – не понял Жан-Мари.

Аса бросил на него выразительный взгляд и указал на Эву с собакой.

– Еще пару дней назад мисс Динвуди едва не лишилась чувств при виде собаки, вчера не прикоснулась к псу, несмотря на то, что голубка разгуливала по нему и бояться было нечего, а сегодня утром сама гладит пса как ни в чем не бывало. Что-то должно было случиться, не иначе.

– Генри сам подошел и положил голову мне на колени, – тихо сказала Эва. – Это очень умный пес.

Аса застыл от неожиданности, пытаясь переварить новую информацию.

– Генри?

– Мне всегда нравилось это имя, – задумчиво проговорила Эва. – Оно кажется очень добрым, вы не находите?

– Ну… – не очень уверенно начал Аса, поскольку единственным Генри, которого он знал, был маленький мальчик, обожавший кидать камни в воробьев и ковырять в носу, но Жан-Мари весьма чувствительно ткнул его локтем в бок, и он сразу согласился.

– Конечно, малышка, – проворковал Жан-Мари. – Генри – отличное имя.

– Я тоже думаю, что для пса оно подходит идеально, – пробормотал Аса, потирая ребра.

Она подняла голову, и на ее лице расцвела улыбка. Аса же замер, почувствовав, как у него вскипает кровь. Нет, Эву Динвуди трудно назвать хорошенькой, но было в ней что-то неизъяснимо привлекательное и притягательное, и среди прочего – открытость, которая важнее симметричных черт лица, красоты волос или глаз. Это интригует, завораживает.

А когда она улыбается – вот как сейчас – от радости и счастья, пребывая в мире с собой и со всем миром, то лучится.

Аса закашлялся и отвернулся, поскольку был абсолютно потрясен. Как он мог так сильно ошибаться: в чем-то или в ком-то?

Раздался стук в дверь, и на пороге появился Элф.

– Вы хотели меня видеть, мисс?

Эва посмотрела на мальчика.

– Да, если тебе есть что сказать.

Аса вздрогнул.

– О чем речь?

Эва пожала плечами.

– Я просила Элфа попытаться выяснить, кто устроил обрушение сцены.

– Разумно, тем более что на ребенка мало кто обращает внимание.

Эва слегка порозовела от его похвалы.

– Итак, Элф?

– Есть кое-что, мисс, – сказал мальчик. – Говорят, что пропал один из садовников, Ивз: после случившегося не вышел на работу. Я поспрашивал, и оказалось, что никто его толком не знает, ну или просто не захотели о нем говорить.

– Ну и что здесь такого? – удивилась Эва.

Элф ухмыльнулся.

– Дело в том, как я слышал, что одна из танцовщиц видела этого Ивза в театре на прошлой неделе. Ее удивило: садовник – и в театре. Ну, она и спросила, что он здесь забыл. Ивз сказал, что очень любит музыку. И все бы ничего, да только музыканты в тот день не играли.

– Почему не сообщили мне? – возмутился Аса.

Элф пожал плечами.

– Танцовщица не придала этому значения, да и не спрашивал никто.