Очень большой лес

Максим сосредоточился на восприятии природной информации и почти тотчас же уловил чувственный толчок в голову: лес подсказывал ему намерения чёрного не только лицом, но и душой землянина. Африканец действительно убрался с острова, образованного речной петлёй, и направился куда-то на запад, ближе к солнцу. К счастью, не туда, где находилась «берёзовая роща» с беглецами.

От катера донёсся стук и приглушенные крики: стучали и кричали пленники, спрессованные в кормовом отсеке.

Редошкин открыл дверь, однако на палубу никто не вышел. Лишь в проёме двери показались бледные лица женщин.

– Выходите! – сделал приглашающий жест Редошкин. – Вы свободны. Вся банда нейтрализована.

Первой робко выбралась из отсека женщина зрелых лет, бледная, поседевшая, запахнула на груди порванную куртку. Максим узнал её: это была коллега Вероники, не успевшая уйти от боевиков вместе с беглецами-земляками.

За ней стали появляться остальные пленники: две женщины помоложе, не то испанки, не то немки, мужчины в возрасте от двадцати пяти (самый молодой) до полусотни лет. Все они выглядели как настоящие каторжане, лица мужчин заросли щетиной, по лицам женщин разлилась бледность, и одного взгляда на них было достаточно, чтобы представить, какие муки им пришлось пережить.

Редошкин закинул за спину ремень карабина, галантно протянул руку седой женщине.

– Держитесь, я вам помогу.

– Кто вы? – недоверчиво спросила она.

– Спецназ, – не покривил душой лейтенант. – Вы русская?

– Мария Ивановна, археолог… коллега профессора Маркина… где мы?

– К сожалению, обрадовать не могу. – Редошкин помог женщине спуститься на берег, посмотрел на Максима. – Командир, объясни им, куда их занесло.

Пленники, озираясь, не веря в своё освобождение, сошли на берег, окружили Максима.

Не вдаваясь в подробности, он предложил слушателям версию «попаданцев в иное измерение».

Ответом была тишина. С одной стороны, объяснение звучало слишком фантастично, с другой – бывшие пленники «борцов за свободу Африки» уже понимали, что мир вокруг слишком экзотичен, чтобы можно было найти более правдоподобный вариант.

– Есть хотите? – закончил свою речь вопросом Максим.

Собравшиеся обменялись голодными взглядами, кое-кто облизнул губы.

– Понятно, – сказал Максим. – Грибы здешних лесов вполне съедобны, как и ягоды. Мы пробовали и, как видите, остались живы. Если отыщете на катере какие-нибудь консервы – поделите, но потом всё равно придётся искать еду в лесу. Предлагаю переехать отсюда на новое место. Ваши поработители загадили тут всё, что могли. Придётся пройтись по лесу несколько километров, чтобы не дышать здешней вонью, зато увидите, как нам повезло с местной природой. Ни тебе хищников, ни комаров, ни ос или других кусачих насекомых.

– Они русский язык не понимают, – виновато проговорила седая женщина.

– Переведите им.

Выслушали перевод молча, посматривая то на Максима в боевом камуфляже, то на поляну, истоптанную прежними постояльцами, то на небо и стену леса за стеной кустарника. Большой радости на лицах бывших пленников Максим не заметил, хотя это можно было объяснить релаксацией после резкого изменения обстановки. Хотя… они могли бы и поблагодарить освободителей, спасших их от неминуемой расправы.

– Нас кормили… – угрюмо заметил на немецком языке заросший мелким чёрным волосом мужчина лет сорока.

– Не понял замечания.

– А теперь вы сами будете добывать себе пищу, – не выдержал Редошкин, отвечая давно не брившемуся археологу на немецком языке.

– Свяжитесь с ЮНЕСКО, – сказала по-английски черноглазая не то испанка, не то итальянка.

Максим усмехнулся.

– В настоящий момент это невозможно. Вы, наверно, не поняли. Мы не в Баире и вообще не на Земле.

– А где?! – широко раскрыла глаза женщина.

– В иной Вселенной, – ответил Редошкин. – Чем вы слушаете?

Археологи зароптали. Вероятно, они считались хорошими специалистами своего дела и в экспедицию были отобраны среди немалого количества кандидатов, но их кругозор замыкался артефактами земной археологии, и поверить в переселение в «параллельную Вселенную» им было трудно.

Струя воздуха принесла со стороны берега волну зловония.

– Ещё раз предлагаю по-быстрому покинуть этот концлагерь, – сказал Максим. – Поселимся в лесу, места много, еду найдём, вода чистая.

– А они не вернутся? – повела плечиком черноглазая.

– Оттуда не возвращаются, – скривил губы Редошкин.

– А дальше? – спросил белобрысый не то немец, не то бельгиец. На вид ему было лет пятьдесят.

– Дальше будем изучать этот мир, обустраиваться, приспосабливаться к нему и думать, удастся нам вернуться домой или нет.

– За нами пришлют спасателей…

– Тьфу! – сплюнул Редошкин. – Снова за мыло пряники! Никто за нами не прилетит, сэр, зарубите это себе на носу! Нас всех выкинуло в другой мир, и будь вы хоть братом президента, хоть сыном олигарха, жить вам придётся по другим правилам. Ни связи, ни друзья, ни деньги не помогут.

– Здесь катер, – послышались голоса. – Лучше подождать… нас будут искать…

Редошкин красноречиво посмотрел на Максима.