Очень древнее зло

Ступаю на мрамор. Замираю, прислушиваясь. Мало ли… все-таки тысячи лет забвения, еще осыплется вся эта каменная красота и на голову… а рог чешется, тот, обломанный. И крылья так и норовят распахнуться.

Но сдерживаюсь.

И ступеньки крепки. Одна, две… после первых двух десятков считать стало скучно, а на второй сотне — и утомительно. Как они тут жили, без лифтов? Или лифты имелись? Сомневаюсь, чтобы император, даже когда он скорее демон, чем человек, бегал туда-сюда. Ступеньки хоть и невысокие, но этот подъем утомляет.

А еще цветы.

Тонкий стебель впервые появился между второй и третьей сотнями, когда справа выросли белоснежные колонны, украшенные тонкою резьбой, да и справа тоже. И лестница выдвинула пару крыльев. На них, в общем-то, я и увидела.

Шиповник?

Серый стебель, который и выделялся этой вот неестественной серостью. Я и сунулась поглядеть. Да… и колючки имеются, с палец длинной. Загнутые.

Острые.

Я коснулась и ойкнула, поспешно убрав палец. Но красная капля уже коснулась шиповника. И… ничего не произошло.

Ладно, дальше надо… надеюсь, я все правильно делаю. А если и нет…

Не важно.

Идти.

Теттенике… справится. Она вовсе не так уж мала и хрупка, как мне казалось. Шамаханская, чтоб её, царица… и она дойдет.

У нее ведь дар.

И драссар.

Легионеры тоже где-то там остались. А я… я вот ступеньки снова считаю, хотя наверняка неправильно, потому что их много.

И снова шиповник. Тонкая ветка с сизыми листьями. И бутон покачивается. Такой крупный, прямо тянет потрогать, убедиться, что лепестки его нежны, и сам он…

Убираю руки за спину.

Плохая это мысль, трогать здешние цветочки.

— Эй, — я опять кричу и эхо поспешно подхватывает, отзываясь со всех сторон:

— Эй, эй, эй…

И кто-то смеется. А лестница… я уже вижу, что осталось немного. Нет, лифт должен быть… этак умаешься подниматься. Или это своеобразный тест? Если не сумел, стало быть, не так уж тебе во дворец и нужно? Но готова поспорить, что есть куда более удобная, пусть и менее парадная дорога. Для своих, так сказать.

А вот и кости.

Белое на белом. И блеск металла… доспех? Похоже на то. И еще один. И чем дальше, тем больше становилось костей и доспехов. Тоже странно, ладно камень, но металл ведь — дело такое. Он заржаветь был должен. А он вон, блестит… панцири и шлемы, и тот, с красной щеткой, что так и остался на сизоватом черепе. Череп грозно скалился и подозреваю, что при жизни человек был важным.

Серьезным.

— Извините, — сказала я, обходя грязное пятно плаща. А вот одежду время не пощадило. — Но мне очень туда надо…

Шиповник расползается… по террасе? Или как называется эта площадка наверху? Не знаю. Главное, что здесь много его. Серые стебли вьются, сплетаются колючей сетью, в которой до сих пор лежат кости. Древние и, подозреваю, не особо. Вон тот, который еще и не кости, скорее высохшая мумия в черных одеждах, несколько выбивается из общего исторического контекста.

И этот… с пистолетом? Что-то массивное, с дулом, правда, смешным, раскрывающимся этаким раструбом. Хотя что я знаю о местном оружии?

И о древнем?

Главное, что стебли шиповника, они… двигаются? Медленно, едва заметно. И все-таки… двигаются!

— Эй! Ты где?! — зову я.

Стебли оплетают коридор, и соваться в него мне вот совершенно не хочется.

— Я ведь пришла! Ты звала, и я пришла! Слышишь?!

— Шишь, шишь… — вздыхает эхо.

А я… теряюсь.

Идти-то куда?

Перед самым моим носом раскрывается ослепительно белый цветок. Пахло от него… не знаю чем, но у меня этот запах вызывал ассоциации с кладбищем.

И я чихнула.

А лепестки сорвались, закружились в воздухе, чтобы улечься аккуратной дорожкой.

— Спасибо, — сказала я и потерла кончик носа.

Намек был предельно понятен.

Ричард…

Ричард открыл глаза. Сумерки. Те самые, предрассветные, когда небо слегка выцветает, а вершины гор окрашиваются золотом. Слегка.

Что за…

— Не спится? — поинтересовался кто-то рядом и из-под одеяла выбралась демоница.

Голая.

Лохматая.

И…

Ричард отвернулся.

— Опять, да? — она широко зевнула и не подумав прикрыть рот рукой. — Ксандр, скотина такая, обещал же, что поможет.

Она опять зевнула, продемонстрировав клыки.

И не только их.

— Что… где я?

— Дома, — пожала плечами демоница. — В своей кровати. Со своей женой, которую ты периодически забываешь. Впрочем, если подумать, то не только её, поэтому она, то есть я не в обиде.

Ричард кивнул.

И потрогал одеяло. Мягкое.

Тепло.

И… рассвет скоро. Перед рассветом тьма особо тяжела. А он почти и не ощущает её.

— В общем так, — демоница потянула одеяло на себя. — Вкратце если. Вы отправились совершать подвиг и повергать древнего страшного демона. На кораблях. Это помнишь?

— Помню.

— Чудесно. Вы плыли-плыли и приплыли. Потом шли-шли и дошли.

В этом изложении подвиг представлялся довольно-таки скучным, если не сказать хуже.

— Отыскали пропавших принцесс, а те поделились силой. Артан прочитал молитву. Небеса откликнулись. И демон был повержен.

— Как?

— В долгом и тяжелом бою. Пять утра. Тебе и вправду необходимо знать это в пять утра? — она снова зевнула. — Я выспаться, между прочим, надеялась. Очень.

Стало совестно.

— Да ладно… потом отосплюсь. Надо же к суду готовиться.