Очень древнее зло

— Ах ты хорошая моя, — Мудрослава потянулась к зверю, и Ариция подумала, что если тот начнет жрать виросску, то у остальных будет шанс спрятаться. Но дракон тоненько свистнул, а потом мелко, жалобно заклекотал. — Ничего, теперь не потеряемся… точно не потеряемся… ах ты хорошая моя.

Тонкие руки гладили чешую, и дракон поворачивал голову то вправо, то влево, блаженно щурясь. Правда, с прочих взгляда не спускал.

Внимательного такого.

И тот, другой зверь, воскрешенный Арицией, тоже смотрел, пританцовывая, да еще и воротник на шее растопырил.

Смешной.

Был бы, если бы не все вот это.

— Так это, — предложила Брунгильда. — Может, если на него…

— Неё. Это девочка.

— Не важно…

— Не скажи.

— Донести нас она сможет?

Мудрослава поглядела на драконицу. А та на людей, и в желтых глазах появился скепсис. Носить кого бы то ни было ей явно не хотелось.

— Всех сразу нет, и… и не факт, что получится вернуться.

— Жаль… — Брунгильда вздохнула. — Придется идти.

— Уже недалеко, — нарушила молчание Летиция. — К закату доберемся. Они так говорят. И еще говорят, что мы не одни. Что есть другие.

Она подняла руку.

Выглядела сестрица жутковато.

— Там… по другую сторону. Они от моря идут.

На душе разом стало теплее. И получается, что не бросили, что… спасут. Во всяком случае, постараются.

— Но там плохие места. Много… разного, — Летиция шевелила губами, явно беседуя с кем-то, кого не видели прочие. — Там был зверинец. Большой. И звери. Всякие. Измененные. И люди тоже… вот с них и вышло. Они могут не справится.

Она замолчала, а потом добавила:

— Сами точно не справятся.

Вот ведь…

— Это что, — Ариция обвела всех взглядом. — Нам теперь еще думать, как спасителей спасти?

— Можно, — Мудрослава нехотя разжала руки. — Отправить им кого-нибудь. На помощь.

— Кого?

— Дракона. Твоего или моего…

— А они поймут, что на помощь? — Брунгильда оперлась на секиру. — Если дракон просто прилетит, то… понимаешь, драконы, они как бы это сказать… хищные. А некоторые вовсе мертвые.

— Это виверн, — возмутилась Ариция. — Да и Легионеры тоже не живые.

— Так-то… но Легионеров они знают, а дракон вот…

— Она может кого-нибудь отнести, — предложила Мудрослава. — Только… и вправду… я могу что-то внушить, но если связь разорвется… мало ли.

И руками развела.

Мертвый виверн сел на зад и шею вытянул. Может… может, он и мельче живого, и крылья у него драные, но вот…

— Погоди, — идея пришла в голову, и Ариция огляделась. — Для начала надо оправить не дракона, а…

— Котика?

— Нет, котик тоже… не очень дружелюбно выглядит. Кого-то помельче. Чтобы сразу не пришибли. И записку написать. Мол, что мы поможем, только помощь не прибейте. Или чтобы дракона ждали.

Она потерла переносицу.

— А заодно чтобы шли ко дворцу. Что? Город большой. Тут друг друга искать можно вечность… а так понятно все.

— Ты… — Летиция слабо улыбнулась. — Только теперь постарайся понять, кого оживляешь.

Ариция вздохнула.

Понять… будто это просто. Будто она вообще понимает, как это делает. Но… маленькое. Надо что-то маленькое и с крыльями. Интересно, если так, то мироздание поймет?

Правильно?

Глава 30. Где случаются неприятности

«Средь всех тварей сущих беречься надобно не тех, что обличьем ужасны, ибо само это упреждает прочих об опасности, но тех, который глядятся обыкновенными или же, пользуясь силой проклятой, внушают людям очарование».

«Тысяча обличий или как распознать истинное лицо ведьмы»

Город.

Мертвый. Огромный. И величие его, тень которого жила в развалинах, давило. Или это тьма, что чувствовалась? Артан слышал эхо её, раздражающее, насмешливое, словно готовое бросить вызов.

Или…

Улица.

И снова.

Одна за другой. Они становились шире, и вот уже сапоги грохочут по каменной мостовой. Солнце взобралось высоко. Палит нещадно. И белый камень слепит глаза. То и дело приходится щурится. Порой кажется, что они вовсе попали в жерло огромной белоснежной печи.

Со лба брата Яноша стекает пот.

Но он, упертый, шагает. А рядом с ним, бледный и хрупкий, идет кастрат, правда, теперь в руках его не лютня, лентами украшенная, а клинок. Хороший. С сизым плетением булатных узоров.

Мягко ступают степняки.

И островитяне двигаются почти бесшумно. А вот Легионеры грохочут, словно пытаясь звуком этим отпугнуть тварей. И все же… все же неладно.

В городе.

И… не только. Ощущение такое… недоброе…

— Я так испугалась, — рядом появилась Теттенике и тонкие пальцы осторожно коснулись рукава. — Когда оказалась здесь… я так…

Она красива.

Пожалуй.

Круглое лицо. Светлые волосы. На брата своего, который поглядывает недовольно, но не мешает сестре, она похожа, но…

Солнце слепит. И глаза слезятся от света, который порой куда более жесток, чем тьма.

— Я думала, что никто меня не спасет. А вы пришли и спасли!

— Я? — искренне удивился Артан.