Очень древнее зло

— Это наиболее известный случай. Но некоторые из потомков Ричарда славились, скажем так, способностью выдержать удар меча и секиры, и говорят, вовсе любого оружия.

Брунгильда поглядела на мужчину, который поежился.

— А… а давайте проверять не станем? А то может, у меня тоже дар не открывается и вообще… быков-то нет. Нет быков, нет щита! Вот…

— Ладно, — Ариция поднялась и оправила складки платья, которое шло ей куда больше прошлых кружевных тряпок. — Это все, конечно, вдохновляюще, но… все равно, как круг-то строить?

— Все просто. Если верить хроникам. Вы должны собраться в месте силы, там, где первозданной тьмы больше всего, и соединить кровь и помыслы воедино. И тогда дары ваши сольются, и воля станет единой. И не будет никого, способного устоять пред ней.

— Чудесненько, — Ариция и в ладоши хлопнула. — Всего-то и надо… ну, тогда пошли, что ли? Чего время зря терять?!

Глава 29. Где путь куда-то продолжается

«И сказал купец, что средь товаров его есть меха разные, шкуры лисьи да куньи, а еще собольи, равным которых нет. Есть ткани найчудеснейшие из земель Хинда, шитьем да жемчугами украшенные. Есть каменья со дна кипящих озер. Есть злато и серебро. И по слову его выносили немые слуги товары, укладывая их пред юной герцогиней. А та глядела, не в силах выбрать. Купец же, видя то, усмехнулся. И сказал, что есть у него нечто совершенно особое. Зеркало, что сохранит красоту и юность».

Сказка о волшебном зеркале и ведьмином сыне, купцом привторявшимся

Зеркало все же треснуло.

А потом вовсе взяло и осыпалось. И следом открыла глаза Теттенике. Взор её был туманен, а на губах играла улыбка.

Захотелось отвесить пощечину.

— Ты… — она протянула ко мне руку, и смуглые пальцы, жесткие пальцы, коснулись щеки. Я с трудом удержалась, чтобы не оттолкнуть. — Ты знаешь…

— Что мы все умрем?

— Оказывается, я могу менять… они хотели уйти. А я не дала. Нельзя. Если мы уйдем, то все. Мир треснет. Я думала, что его демон уничтожит, а он просто раз и все…

Она моргнула, а взгляд обрел некоторую осмысленность.

— Знаешь. Вот то, что с тобой происходит, оно меня нервирует, — сказала я честно.

— Извини. Я просто… я взяла и связала. Ниточки. Если успеть собрать все, может, и получится.

— А может, и нет?

— Может. Но они там. Мы тут. Я еще не все понимаю.

Кто бы тут что понял-то.

Ладно, мы живы, и это уже хорошо. Ричард тоже жив, и это тоже хорошо. Остальные… буду надеяться, что и они живы. Очень надеяться.

Но дальше-то что?

Ничего хорошего.

— Ты… как вообще? — я поглядела на Теттенике.

— Нормально, — протянула она, в очередной раз носом шмыгнув. — Сопли только.

Ну да, сопли изрядно портят общую героичность момента.

— Надо идти. Пока светло.

А куда?

Ричард… где-то там. А где там? У меня ни плана города, ни вообще понимания, где находимся.

— Надо, — Теттенике попыталась высморкаться и пальцы вытерла о стену. — Что? Все равно грязная, но хотя бы без пыли…

Ну да. Пыли в доме не осталось. Подозреваю, что вообще… а вот зеркало поискать стоит. Небольшое. Такое, чтобы с собой взять.

— Площадь, — Теттенике прикрыла узкие глаза. — Надо выходить на площади. И к храму. Там все.

И всё. И все.

Демоница.

Младший бог, который, пусть давно уже не показывался, но стоило вспомнить эти вот ясные синие очи, и желание спасать мир пропадало напрочь.

Пентаграмма.

Шиповник, колючки которого похожи на мечи.

И… и остальные туда же придут. В этом я не сомневалась.

— Тогда… пошли, что ли? — Теттенике поглядела в окно.

— Пошли, — легко согласилась я. — Только ребят позвать надо… знаешь, а ты не видела, что с ними будет?

Теттенике открыла было рот, и я тотчас передумала.

— Лучше молчи. Они тоже умрут?

Она печально кивнула.

Надо же, а я и не расстроилась. Привыкаю, так сказать, к местным реалиям.

— Но ты — раньше, — уточнила степнячка.

Нет.

Не привыкаю.

На улице было светло, тепло и жарко. Дракон куда-то подевался, что только порадовало. Крыша дома просела, кажется, в одном месте и обвалилась. Стена и вовсе рассыпалась белыми камнями. И эта их белизна чем-то напоминала кости.

Кости… остались там.

Но и на улицах попадались мертвецы. Много… но не так много, как должно бы. Кости… лежали, зарастали грязью. Некоторые сохранили остатки одежды.

Однажды нам попался мертвец в серебряных доспехах, в которых отражалось солнце. И сам парень казался почти живым, будто только-только уснул.

Я было дернулась, но Легионер опередил. Мелькнул клинок, и голова мертвеца отделилась от тела.

— Оно тебе надо было? — спросила я тихо.