Очень хорошая ассистентка очень плохого босса

— Это не я! — тут же открещивается Арсений.

— Ой, хорош прибедняться. Год протянете, а там, если что, виллу на Ибице продашь. Она же тебе от бабули досталась, так что полностью твоя, — не ведётся на печаль Варвина Мех.

— Вот-вот, — поддакивает ему Сенсей. — Но вы мне лучше расскажите, кто вам свадьбу организовывал? Мне понравились свежесть идей и весь подход к мероприятию. Мне впервые не было скучно на свадьбе.

О да! Свадьба у нас была замечательная! Ничего лишнего типа выкупов и собирания денег в ползунки, зато интересная развлекательная программа, состоящая из выступлений артистов и вовлечения всех желающих гостей в шоу. Проходило все в подмосковном доме отдыха. А после салюта мы улетели в ночь на воздушном шаре.

Моим очень понравилось. Дед прослезился, а про маму вообще молчу. Про родителей Гордея сказать не могу — они уехали ещё засветло. Виктория все два месяца изображала болезнь, пытаясь растопить сердце сына, но Гордей матери не верил и ни на какие уступки не шёл. Справедливости ради, она не просила его отказаться от женитьбы, только лишь вернуться в семью и к управлению Варвиндревом. И даже на свадьбе нашей изо всех сил пыталась делать радостное лицо. Мне было её искренне жаль, и если возвращение в холдинг было невозможным — муж уже запустил свой цех и с удовольствием погрузился в собственное дело, — то за примирение я собиралась взяться всерьёз.

— А что, так хочешь вернуть байк, что жениться собрался? Учти — фальшивая свадьба не в счет! Мы только на настоящую подарим, — троллит друга Гордей.

— Да нет, на такой подвиг я даже ради байка не пойду. Я же праздник хочу устроить на тридцатилетие, типа «Все победы чемпиона от рождения и до наших дней».

— Я всегда знала, что ты у нас очень скромный, — потрепала Сенсея по щеке подошедшая с кукольной коробкой Хель, — но мы повеселиться любим, так что дерзай!

— А нам всё это консьерж-сервис «Созвездия» организовывал, — отвечаю я на вопрос Арсения, а то он как-то затерялся в репликах друзей, которые принялись подкалывать Сенсея за любовь к победам. — У них есть менеджер, очень приятная девушка. Могу дать контакты.

— Спасибо, Лад. Я тогда к тебе на неделе обращусь.

— Так, ну что, всё? — прерывает нас Аська, примчавшаяся с охранником.

— Теперь всё, — говорит Гордей, когда и Лика, оставив свой вклад, покидает гараж.

— Закрывай, — командует Настя, — и все в автобус! Мясо стынет, вино греется, гости тухнут!

Народ послушно шагает за сестрой, а мы с Варвиным выходим последние, держась за руки. Мы на машине, потому опоздать не боимся. Без нас не начнут — это раз, и мы не пьём — это два, ну и от мяса меня теперь тошнит — это три.

* * *

Гордей

Восемь месяцев спустя

— Сынок, я умею признавать ошибки, поэтому прошу прощения. Лада у тебя просто золото! Такую мне Дианочку родила! — говорит мать, прижимая внучку к груди.

— Не Дианочку, а Лизоньку, и не тебе, а нам, — спорит отец, стоящий за плечом матери так, чтобы строить малышке глупые рожи.

Она пока ничего не понимает. Ей неделя от роду. Но мои родители превратились из двух взрослых людей в каких-то придурковатых клоунов.

— Не Лиза и не Диана. Мы решили назвать дочку Майя, — сообщаю строго, — и прощение надо просить у Лады и её семьи. Это им вы устроили тогда эпический обед, а я привыкший.

На самом деле, моя обида на родителей давно прошла. Я им даже благодарен где-то. Во-первых, я повзрослел, почувствовал независимость и обрёл полную уверенность в своих силах. А во-вторых, они дали нам с Ладой возможность жить так, как мы хотим, а не по правилам высшего общества.

Вот если бы не тот скандал, и если бы мать тогда приняла Ладу с распростертыми объятьями, мы бы уже запарились ходить по приёмам, фотосессиям и рожали бы там, где она выбрала. Потому что Лада у меня очень добрая и мягкая. Она бы боялась моих родителей обидеть и уговаривала бы не спорить и меня. Она и сейчас с ними первая помирилась, и в гости к нам пригласила. Я это прекрасно знал, но сделал вид, что неожиданному приходу родственников с подарками удивился.

— А мы уже! Мы к родным Лады съездили и всё уладили — скажи, Матвей! — мать оборачивается, хмурится и отходит от отца подальше, бурча: — Не смотри на Дианочку так! Испугаешь.

— На Лизу, и она у нас храбрая девочка. Дедушку не боится! Да, моя принцесса? — отец сюсюкает не своим голосом и опять строит придурковатое лицо.

Я закатываю глаза:

— Майя. Мою дочь зовут Майя.

— Неважно, — отмахивается мать, — главное, что она вылитая я! Ох, надо заказать портрет и в детской повесить. Слышишь, Матвей? Пригласи того художника к нам, а ещё няню надо и кормилицу. Сейчас бывают кормилицы? Нам нужна. Как Дианочка будет у нас гостить без кормилицы?

— Так, ну всё, хватит! — говорю и делаю шаг к матери, чтобы отобрать дочь.

— О чем спорите? — наконец-то в детскую возвращается жена.

Она отходила проверить, накрыт ли стол, но я думаю, что для того, чтобы дать нам с родителями пообщаться.

— Они собираются назвать Майю Лизодианой и забрать к себе жить прямо сейчас, — сдаю я безумных бабулю с дедулей без всякой пощады.