Очень маленькое созвездие. Том 2. Тихая Химера

Юм кивнул, сам не зная, к чему ж он на самом деле привык – к Венку с врачами и Виром, или к тому, что настоящее одиночество больше его никак не касается. Ведь у него есть Дед, и можно ждать каникул и того, что Дед прибудет сюда на своем огромном черном корабле и заберет его до конца лета к себе домой. На миг ему стало жутко: а если б он утром не решился встать и сказать: «Мне надо увидеть Деда»? Что бы тогда с ним сейчас было? Ух…И все-таки надо позвонить Ние… Он ведь брат. И – дружить. Да. Только что сказать?

Вир сдал его с рук на руки строгой пожилой воспитательнице, которая равнодушно занесла его, названный Виром, номер «5» в списки какой-то двенадцатой группы и по длинным запутанным коридорам со множеством дверей, за которыми спали мальчишки, отвела в такую же крошечную, как у всех, комнатку. Никакого интереса она не проявила, хотя Юм невольно почуял в ней сигму. Но она всего лишь дала ему одноразовую зубную щетку и спросила, не нужно ли ему чего еще, пожелала спокойной ночи и ушла. Юм умылся, медленно разделся, лег под уютное одеяло. Свет погасил. Комната пахла школой. Тут спокойно. За стенкой спят мальчишки… Немного озяб, и тогда свернулся клубком, стал дышать в коленки. Нащупал на руке дедов подарок, накрыл теплый камень ладонью…Откуда у Деда этот камень? Неужели он так давно живет? И бывал на том краю мира? Или он пришел оттуда? В приоткрытое маленькое окно вплывал густой от темноты и звезд хвойный холодный воздух. Юм ни о чем не думал, согревался, только слушал, как близко над крышей распевает какая-то ночная птичка. Нежные звуки трогали сердце, но ведь его, так виноватого, вообще любое хорошее не должно касаться… Он невольно старался разгадать гармонию, распутывал прерывистый узорчик, раскладывал щебет и свист по нотам… Что же ему теперь с собой делать…

Как же так – не расти совсем… То есть очень-очень долго расти, века…непонятно… И ужасно…

Ну, и поделом…

Его разбудила прохладными звуками полившаяся с потолка музыка, и он хотел было начать распутывать ее, но тут же узнал один из священных Орденских хоралов – только в очень лихой аранжировке, и поначалу оторопел. Но главная линия мелодии была так точно и почти математически логично углублена, что у Юма озноб полез по шее к затылку. Он выскочил из-под нагретого одеяла в холод и едва удержался, чтоб не вплести в нее голос, которого музыка нетерпеливо требовала – но опомнился. Какая ему теперь музыка? Нельзя ведь, пока не разрешат…А что это тут опять так холодно?

– Доброе утро, ребятки, – мгновение тишины спустя сказал знакомый голос Вира. – Пора вставать. Через пятнадцать минут завтрак, через час – начало первого экзамена. Языки допуска к сочинению – общий, легийский, ирианский. Номер на дверях вашей комнаты – это номер, под которым вы проходите все экзамены. Указывайте его во всех работах.

Страшно… Сочинение какое-то… хорошо, что хоть сегодня никто не узнает, как его зовут. Как бы вообще это имя от себя оторвать, чтоб никто тут в этом школьном мире и не знал никогда, кто он такой…Но Дед сказал, что надо пользоваться именем… Интересно, а им не зазорно, что он, с таким жутким именем, и – такой мелкий гном? Да еще и псих?

Юм сел, сразу замерз, схватил и торопливо надел штаны и ужасное синее в серебряных вышивках, слишком роскошное и тяжелое для школы платье. Умылся, переплел короткую косичку, оглядел себя в зеркале – сойдет. А за дверью уже катился звонкоголосый шум. Не сразу решившись, он вышел и угодил в толпу нарядных торопливых детей, а сверху опять обрушилась издевательски жизнерадостная музыка. Он посмотрел на дверь – «№ 5», потом пошел за всеми и чего-то, не ощутив вкуса, поел в большой столовой, тесной от гомонящих детей и мелькающих тарелок и подносов. Немножко согрелся от горячего какао, только пальцы так и остались ледышками.

Потом всех этих ясноглазых румяных детей, притихших от волнения, в яркой одежде, загорелых, летних – позвали в ту самую "Гусеницу", и там развели по маленьким комнатушкам без окон. В каждой стояла парта, на которой лежали нелинованная зеленоватая бумага и простая ручка. Никакой электроники, кроме камер слежения по углам потолка и экранчика на стене. Едва Юм сел за парту, на экране побежали слова:

– Твоя задача: как можно более полно ответить на два вопроса. Первый: Почему ты хочешь учиться в Венке? Второй: Что такое, по твоему мнению, Дар?