Очень маленькое созвездие. Том 2. Тихая Химера

– У тебя ничего в уплату и не просят, – успокаивающе пожал его ладошку Вир. – Спокойно. Вырастешь – сам будешь вкладывать безумные деньги в навигаторов и корабли… Ах да, мой удивительный. Самое-то важное я тебе должен передать. Старшие к твоим словам про Волшебных Журавлей прислушались, кстати. Ние даже попросил Яруна сказку пересказать, потому что текста этой сказки нет нигде. Только Сташ и Кааш знают о Волшебных Журавлях.

Сташ! Ой, не думать. Стоп. Думать о Кааше. Имя «Кааш» не пугало. Оно было связано с добрым теплом и спасением от мук. Ну да, они же говорили, что лечил его сам Кааш…

– А Кааш что, занимается бустерами?

– Разве он может остаться в стороне от такой беды? Ведь даже ты вмешался. Да для него, если навигатор сваливается в бустера – страшная трагедия. …Ну, что ты примолк?

– Кааш лечит бустеров…– Юм все никак не мог сжиться с этой новостью.

– Почему ты этому удивился? Ты вообще, как я подозреваю, не очень хорошо думаешь о Драконах?

– Ну, по-настоящему ведь Кааш не Дракон, Дракон – это…– он не смог продолжить фразу, осекся, мгновение собирался с мыслями и вдруг почти нечаянно сказал: – Понимаешь, я бы отдал ему… настоящему Дракону… Да все что угодно. Я бы сделал – все что угодно… Да только у меня ведь нет ничего, даже звезд. И Дар во мне никак не хочет просыпаться. А ему нужен только Дар. Не я.

– Юм, не смей так говорить! Не смей. Ты Сташа – не знаешь. А он – тебя. Но сегодня ты его порадовал. Он сам так сказал.

– …Я прилично сдал экзамен?

– Это тоже, но больше всего его повеселила твоя фраза, что, мол, «…это будут мои флоты». И ему интересно, как ты собираешься встраивать в крокодилов Дракона. Он смеялся, конечно, но решение принял совершенно всерьез.

– …Сташ смеялся…

– Вот, представь себе, он умеет смеяться. Да, и главное-то: Сташ согласен на твои затеи.

– А?

– Ты меня слышишь?

– …Про Журавлей? Согласен?

– Он сказал, что, само собой, знает эту сказку. Сказал, что твоя дальновидность похвальна. Сказал, ты должен быть занят делом, пусть пока только Гекконом. Сказал, что да, ты прав, самое время начать и в реальности формировать далекие фронты событий. И лучше всего, чтобы всем этим с самого начала занялся именно ты. Раз уж в будущем все флоты будут именно твоими. Сказал, что твои гены давно в работе, и дальше, естественно, ты вправе распоряжаться своими генами как пожелаешь, потому что тебе же самому и расхлебывать в будущем все, что натворишь. А раз ты сам навигатор, так тебе и понятнее цели отбора. Так что завтра, если ты согласен, к тебе приедут двое специалистов…Так скажем, по Волшебным Журавлям. Ты один с ними поговоришь или мне присутствовать?

– А Кааш приедет?

– Если ты скажешь, что это необходимо, то – да.

– Я не знаю. Как он хочет. Мне нужны люди с Геккона.

– Так они с Геккона и прилетят. Кааш их и прислал. Сташ сказал, Геккон теперь твой, и он рад от него избавиться – других забот хватает.

– …Геккон – мой?

– Да. Геккон – твое будущее. Ты его и формируй.

– …Вы что, с ума сошли?

– Геккон – твой. Весь. Работай. Ты ж только что сказал? Что сделал бы для Сташа все что угодно? Так вперед. Тебе завтра опишут вопросы финансирования и все такое. Чтоб ты представлял, на какие ресурсы можешь рассчитывать.

Про то, что собирался пойти поискать светлячков, Юм вспомнил только утром.

А они, умники с Геккона, приехали почти к полудню – Юм извелся, пока бродил по бережку, кутаясь в куртку и швыряя в прозрачную водичку мелкие камешки. Все утро было очень холодно, и только теперь, когда солнце встало в зенит, он наконец согрелся. Зато этим холодным бесконечным утром он все продумал, исчертил прибрежный песочек схемами. Что ж, он ведь сегодня рано проснулся. То есть вообще почти не спал и поднялся, как за окнами посветлело – задолго до солнышка. Надел штаны и свое ужасное, ненавистное платье с ошейником и подолом, расшитыми тяжелыми колючими драгоценностями, и пошел бродить вдоль озера и чертить палочкой песок. Сонный Волчонок ходил за ним, зевал и делал снимки схем. Но, конечно, не мешал, и снимки удалял, когда Юм говорил, что какая-то неправильная. Это хорошо, что Волчонок все сфоткал, но некоторые из схем, главные, Юм все-таки сам перерисовал на бумагу – получилась толстая стопка. Когда Вир и двое незнакомых взрослых, мужчина и женщина, вышли из приземлившегося люггера и направились к нему, Юм вздохнул с облегчением: Кааш не приехал. Но он все это утро думал больше про Кааша, а не про генетику. Все вспоминал. Голос, взгляд, руки. И – тоска, хоть плачь. А Кааш думает, что он ничего не помнит… Но, наверно, к лучшему, что не приехал. Тогда бы стало не до Геккона, а – сплошные нервы. Кааш слишком похож на Сташа. Это страшно. Но, если честно, это детское желание наконец снова услышать голос Кааша – самая настоящая тоска. Как бы его все-таки повидать? Может, взять и попросить, чтоб приехал? Только это значит – от дел оторвать… Нет, нельзя.