Очень-очень дальний поход

Капитан оказался тоже разговаривающим на языке «северного соседа». И достаточно вменяемым — ему, в отличие от его заместителя, понадобился всего один удар прикладом в грудину, чтобы осознать нежелательность общения с сообщником на незнакомом победителям языке. Старпом оказался упорным — ему двух не хватило, всё пытался сквозь слезы сюсюкать что-то. Не заморачиваясь целостью лица, я руками и стволом автомата затолкал ему в рот «капитанский» кляп, толком не успевший стать невостребованным.

— Серег, я этого отволоку пока?

И, дождавшись кивка, оттащил говорливого на «лежбище котиков» и вернулся к Сереге.

Глава 9

Владивосток, 5 июня 2014 г.

— Ну, голубки вы наши научно-технические, и что мы имеем?

В голосе Марии Анатольевны сквозило обреченное веселье какое-то. Двое «пострадавших-недосравших» со следами легких телесных повреждений были унылы. Недолгое молчание прервал тот, кто укорял приятеля в излишней торопливости.

— Ну вышло немного неудачно, зато…

Оказалось, у «девочки-ботанички» помимо академических знаний наличествуют и лингвистические. И с фантазией в области половых сношений всё в порядке.

— Немного???

Перечисление приключений лучше опустить. Пять минут ушло на радужные перспективы развития событий для всей группы, после чего Мария Анатольевна перешла к сценам казней и, прервавшись на полуслове, расплакалась. Потом, пробормотав «извините», вытерла глаза и вновь вперилась уже совершенно спокойным взглядом в двоих торопыг от науки. Так, наверное, пишбарышни-энкаведистки на окровавленного Тухачевского смотрели, стенографируя допросы…

— Один торец дока мы разнесли. Оборудование в хлам, но есть запасное. Хорошо, все материалы сохранялись не в аппаратной. Мысли по делу есть?

Втроем они вновь пересмотрели коротенькое видео: от момента возникновения арки до гибели видеокамеры…

— О! Смотрите! Назад и медленно!

На экране вертикаль «зеркала» выгибалась внутрь, к наблюдающим. Как давило что-то «оттуда».

— Мы с этим сталкивались ведь, правда?

— Похоже на попытку перемещения «оттуда», действительно. А почему?

Начальник обвела взглядом подчиненных.

— Не понимаете… Вы координаты выхода какие устанавливали? Разница «тогда» и сейчас? Ну! Соображайте!

Новая Земля, 20.04.28 г.

За десять минут мы получили ответы на наиболее накипевшие вопросы и, оттащив вдвоем капитана к экипажу, ввели не спускающего глаз с пиратов Пашку в курс дела. Известия его не шибко обрадовали.

— И чо делать будем?

«Порноклассика какая-то. Козел, капуста и волк нуждаются в переправе…»

— Родь, ты завести эту халабуду сможешь?

— Смогу, наверное, только разбираться дольше буду…

— Тогда подождите, я сейчас!

Договаривал Серега уже на бегу. Мы с Павлом и высказать догадок о причине бегства не успели, как Серега так же бегом вернулся.

— Обстановку смотрел. Немцы всё там же, до них — час ходу. Идея такова — добегаем до них, выясняем что-чего-почем, сдаем им узкопленочных на ответхранение…

— Всех? Может, моториста оставим? С испытательным сроком?

— Бля-я-я… Что б нам с «сундуком» сюда не провалиться-то… И с каплеями…

— Агаси! Вот бы они развернулись тут! Считай у каждого лично — персональный матрос для единоличного командования да ещё один запасной всегда под рукой! Вот нам житьё было бы с такими доминантами! Вялое такое, забитое, напрочь закомандованное до бунта на «Баунти» или участи Бена Ганна, что вероятнее!

Ржанули нервно на развитие Пашкиной версии. Серега, посерьезнев, продолжил:

— Теоретически эта пиратская бригантина — наш законный трофей. Дорогостоящий, кстати — своей промышленности тут нет, тащат с Земли, а всё оттуда — очень дорого. Поэтому давайте думать, шо делаем и как.

После недолгих дебатов выработали план: мы с Пашкой и мотористом ставим на ход трофей, Пашка, оставив меня, возвращается на наш сторожевик и мы идем к немцам. А там видно будет.

— Только как нам моториста выявить?

Я вместо ответа сунул Сереге под нос свои неотмываемые клешни. Въелась техническая грязь в незаметно наросшие за время службы мозоли… Так в итоге и сделали — и угадали! Вдобавок китаёза напрочь не понимал русского, зато вроде понял мой вопрос на корявом английском. По крайней мере, радостно замычал, часто кивая, на моё вопросительное «мекэник». «Старт енджин?» и тыканье пальцем — опять кивки и мычание.

Эпопея по постановке на ход трофея — это песнь песней. Никакого гуманизма и толерантности. Мешком скинули — без излишней жестокости, правда — пленного в надувную лодку, добрались до трофея, там, руководимые кивками и мычанием, дотащили недобровольного помощника до машинного отделения и только там освободили руки. Пашка отошел в сторону и взял орла на прицел. Я вытащил изрядно обслюнявленный кляп изо рта пленника, мимоходом отметив, что стал каким-то небрезгливым.

— Старт энджин. Квикли. Ор дай[9].