Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев

Чего Локарт никак не мог знать – хотя, наверное, ему следовало бы догадаться, – так это того, что большевики вводят его в заблуждение. Ллойд Джордж был не единственным, кто легко распоряжался фишками в рулетке. Локарт представлял ценность для Ленина и Троцкого, будучи человеком с ценными связями, и они стремились его использовать. У других союзников были неофициальные агенты в Петрограде, такие как легендарный американец Реймонд Робинс, эмоциональный, яркий человек и добрый друг Локарта. Робинс в России был официальным главой американского Красного Креста, но на самом деле исполнял обязанности неофициального представителя Соединенных Штатов. Однако ни он, ни какой-либо другой представитель не был лично послан в Россию руководителями своей страны. Локарт был единственным: он представлял прямой канал связи с премьер-министром Великобритании. У Робинса не было доступа к президенту Вудро Вильсону. Поэтому Ленину и Троцкому было важно поддерживать хорошие отношения с представителем Великобритании. Он был их единственной надеждой на оказание прямого влияния на союзников. Большевики очень хотели предотвратить интервенцию Японии в Сибирь, так что союзников Японии необходимо было заверить в том, что Россия не собирается дружить с Германией или надолго выходить из войны. Поэтому они кормили Локарта обещаниями, что война возобновится рано или поздно, и могли быть уверены в том, что эти обещания напрямую попадут в Уайтхолл, на Даунинг-стрит и в кабинет министров военного времени[121].

Оппозиция Троцкому в том, чтобы прийти к соглашению с Германией, была достаточно реальной, но настоящая энергия революции была сосредоточена в конечном счете у Ленина. На следующий день после отъезда посольств из Петрограда у Локарта состоялась первая встреча с этим великим вождем в его спартанском кабинете в Смольном[122]. С первого взгляда Локарта позабавила почти комическая внешность Ленина – лысый, круглолицый коротышка был «больше похож на провинциального зеленщика, нежели на политического вождя», – но он сразу же почувствовал в нем силу. В то время как Троцкий был «сам темперамент», Ленин, по мнению Локарта, был спокойным и властным человеком: «Он был холодным и почти бесчувственным. Его тщеславие было непроницаемо для всякой лести»[123]. На этой встрече присутствовал Троцкий, и Локарт был поражен его почтительным молчанием. За закрытыми дверями на партийных собраниях Ленин решительно выступал за продолжительный мир с Германией – на самом деле, если бы все зависело только от него и электоральная мощь Центрального комитета ему не мешала, он заключил бы мир еще несколько месяцев тому назад, – но на тот момент он позволил Локарту поверить в то, что мир, если и будет подписан, окажется недолгим. Более того, Троцкий признал, что большевики сильно боялись того, что немцы, видя слабость России, могут совершить вторжение или вытеснить большевиков и посадить буржуазное марионеточное правительство.

И Локарт продолжал верить, что он все делает правильно и его дипломатическая миссия не провалилась.

Политика и дипломатия были не единственными причинами, по которым он хотел остаться в России, возможно, даже не главными. Это были причины, которые он готов был признать публично, но для него лично существовала гораздо более веская причина, чтобы остаться, – Мура. Его чувства к ней перешли уже границу фантазий и романтического увлечения, превращаясь в то, чего не могли удовлетворить катания на санях и поцелуи украдкой.

Когда февраль сменился мартом, Мура оказалась в своей стихии. Она была так счастлива, как никогда в жизни. Скука и серость отступили, и даже при всей неопределенности и лишениях, сопровождавших революцию, ее жизнь расцветала.

Несмотря на указы, изданные правительством, она все еще имела в своем распоряжении огромную квартиру Ивана, в которой жила с детьми в отсутствие чуждого ей по духу Ивана. И у нее все еще оставались деньги мужа. Если вы были достаточно богаты и имели нужные связи, в Петрограде все еще можно было вести подобие приличной жизни.

И в Петрограде был Локарт. Мура все еще боролась со своими непривычными чувствами к нему, но трепет, который она ощущала в его присутствии, был сильным и непреодолимым. Они ужинали в компаниях на квартире то у нее, то у него, а в свободные часы иногда ездили кататься на санях, но Мура по-прежнему сопротивлялась его попыткам развивать отношения и относилась к их дружбе шутливо.

Ее дни были заполнены работой в посольстве Великобритании. И хотя дипломаты покинули его в конце февраля, оно не закрылось и не опустело. Помимо Локарта, осталась группа людей, включая некоторых ее близких друзей.