Очень плохой босс

С этими мыслями я отправилась в буфет. После обеда предстояла новая волна клиентов, так что стоило подкрепиться.

Чем наш буфет хорош, помимо того, что находится он прямо в здании, — так это вкусной кухней. Готовят там, может, и не слишком разнообразно, но по-домашнему. Если котлета, то это котлета из мяса, а не из хлеба. Если суп, то густой и наваристый, а не пресная жижа. Если выпечка, то наисвежайшая. Поэтому весь наш коллектив в обеденный перерыв заполоняет тесный зальчик буфета до отказа.

Да, вот это, пожалуй, самый большой минус. Помещение маленькое, все толкутся, иногда даже свободный столик приходится ждать, но ради местных булочек со сливочным кремом и прочей вкуснятины все готовы терпеть такие неудобства. Только высшее руководство сюда не заглядывает. А так, даже Эллочка обедает здесь с тех пор, как бывший коммерческий уволился. Хоть и вечно ноет по поводу самообслуживания.

В этот раз я взяла лагман, овощной салат и свой любимый томатный сок. Поискала в сутолоке свободное место и присела за столик к менеджерам по продажам. Те поначалу неуютно молчали — видимо, я прервала обмен сплетнями. Но постепенно снова разговорились.

— А видели новую тачку Крамера? — спросил Антон Толстолобов. — Сегодня на ней приехал. Бэха семёрка. Чёрная. Новьё. Шикарная…

— Представляю, какая у него зарплата, — вздохнул его коллега.

— Мда, с нашими не сравнить.

— Он уже и место на парковке застолбил, — продолжал завидовать Антон. — Правда, в дальнем конце. Рядом с моей…

Тут мне на ум пришло: может, поэтому Крамер сегодня смилостивился? Ну а что? Новый автомобиль для них, мужчин, всегда радость… А радостный человек — он добрый.

В таком случае я искренне рада, что он купил себе… что там сказали? Бэху? Вот.

***

После обеда снова началась дикая запарка. Поток клиентов, казалось, стал вдвое больше по сравнению с утром. И в разгаре этой вакханалии сквозь беспрерывную череду звонков пробилась Лидочка. Крамер опять вызывал меня к себе.

Мне сразу же, инстинктивно, поплохело, хотя вроде больше никаких проколов с моей стороны не было. Отчёты верные, это точно. Что ещё не так? Хотя, может, ему просто что-то непонятно в моих таблицах, и он всего лишь попросит разъяснить?

Я поднялась в приёмную. Лидочка до сих пор на меня предосудительно косилась за утренний инцидент.

Когда я вошла в кабинет Крамера, то увидела, что у него уже кто-то есть. Сидит напротив его стола. Из-за высокой спинки стула я не могла разглядеть, кто это. Но на душе сразу стало как-то муторно и тягостно. Да и Крамер вновь сверлил меня суровым взглядом, будто я в чём-то виновата.

— Вызывали? — поинтересовалась я, подходя ближе.

И тут его гость обернулся… Вчерашний скандальный мужик! Тот, что пульнул в меня счётом и грозился жаловаться. Видимо, уже.

— Ксения Андреевна, — хмуро произнёс Крамер и протянул мне какой-то листок, — ознакомьтесь.

Этот чёртов скандалист действительно накатал на меня жалобу. В таких красках расписал, как его, бедного, облапошили, а потом ещё и обхамили, когда он пришёл к нам с этой проблемой. Про своё выступление он, разумеется, не упомянул.

— Как-то прокомментируете? — строго спросил Крамер.

Я пожала плечами.

— Я уже вчера всё объяснила товарищу, мне добавить нечего. Не мной эти законы придуманы. А насчёт хамства — это неправда.

— Конечно! — сразу взвился скандалист. — Вы меня ещё лгуном обзовите. Хамили, хамили. Ещё как хамили, иначе я бы тут не сидел.

Этот негодяй стал пересказывать Крамеру вчерашнюю сцену, но всё так извернул, что в его рассказе я предстала какой-то хабалкой. Несколько раз я пыталась вставить слово в свою защиту, но Крамер меня тотчас затыкал.

— Не перебивайте. Дайте человеку сказать.

А когда скандалист наконец выговорился, Крамер просто убил меня.

Мало того, что отчитал как какую-то двоечницу: клиент всегда прав, надо было искать компромиссы, варианты, надо было сделать так, чтобы он остался доволен, а если у меня не получилось, значит, я не справляюсь, зря занимаю должность и всё в таком духе. Так ещё и после этой словесной порки заявил:

— Извинитесь перед господином Якимчуком.

— Что?! — задохнулась я от негодования. — Но я не…

— Ксения Андреевна, — резко оборвал меня Крамер. — Или вы сейчас же принесёте ему свои извинения, или составляем акт. И сами знаете, что будет потом.

Как же я его в этот момент возненавидела! Всей душой. Я бы даже не удивилась, если бы он от моего взгляда сейчас задымился. Но увы…

Да, я поняла его намёк. Объяснительная, потом этот акт, затем ещё одно любое нарушение и всё. Крамер будет вправе меня уволить, чего он и добивается.

Я повернулась к скандалисту. Тот уже не выглядел таким самодовольным, скорее, слегка озадаченным. Похоже, на него отповедь Крамера тоже произвела впечатление.

— Извините, пожалуйста. — Получилось слишком уж елейно и язвительно, но как уж умею.

Опять я покидала его кабинет стремительно, только на этот раз меня колотило от обиды. Это нормально так — не разобраться, обругать, унизить? Ненавижу его! Пижон! Самодур! Сволочь!

34