Очень приятно, Демон! (СИ)

Комментарий к Глава 26: Прости меня. Негимаки* – рулеты из тонко нарезанной говядины с зелёным луком, обжаренные на гриле.

Мирин* – сладкое рисовое вино.

====== Глава 27 : Безупречная вещь. ======

— Господин Кирихито вы меня звали?

Верный слуга явился сразу на зов своего хозяина. Заставлять его ждать могло стоить многого, например — жизни. Очутившись в комнате, залитой приглушенным светом, Кенжи скользнул взглядом по кровати. Там на удобных мягких подушках, лежала богиня с плотно сжатыми веками.

Хозяин же был повернут лицом к бесчувственному стеклу, делал вид, что рассматривает огромные кружащиеся, в морозном воздухе, хлопья снега. Наблюдательность Кенжи была слишком идеальной чтоб пройти мимо факта, что демон напряжен. Молчит, стоя каменным изваянием у окна, а костяшки рук видны через карманы, настолько плотно вжаты в ткань.

— Звал. — голос ледянее стали.

Обычно он всегда вещает так. Будто вечно сидит на высоченном троне своего безграничного величия, раздавая приказы. Но на этот раз в нотках его тона, можно было уловить едва ощутимое волнение, оно почти неосязаемое, его нельзя увидеть, потрогать, даже почувствовать, но все же оно есть.

Повернуться к ней лицом сейчас, равносильно позорному, поражению. Акира не должен этого делать. И так с трудом удается подавлять в себе желание, не послать все к черту и просто оставить девушку себе. Заслужил. Захотел. Забрал. Имеет право. И все же в воспаленном сознании пульсировало это проклятое ядовитое слово, которое заставляло нервы скручиваться плотными канатами, под холодной, бледной кожей. И это слово « Нельзя ».

Нельзя быть с ней.

Лучше сдохнуть, чем поменяет окончательное решение, отказаться от нее. Потому, что не намерен падать в это глубокую яму под названием — чувства. Не намерен пачкаться в этом дерьме, хотя уже успел в него влезть. Богиня столкнула его. Столкнула в пучину своих желаний. Ни его, а своих. Потому что Акира как послушный щенок ластиться к ее ногам стоит ей слегка почесать за ушком. И от этого осознания ему хочется заживо содрать с себя кожу, вышибить мозги и заменить все это на новое, чистое и не запятнанное мерзкой, липкой слабостью.

Дело было слишком деликатным. Акира решил, что на этот раз он сможет довериться Кенжи. Внутреннее чутье подсказывало, екай понимает его лучше чем созданный им шикигами. Об олухе Ятори и говорить не стоит. Он придурок и горазд лишь для войны, но это главное. И все же сейчас Кирихито искал иной вид компетенций. А точнее он искал понимания. Выносить осуждающие взгляды слуг, было бы последней ступенью унижения, а Кровавому Королю это ни к чему. А Кенжи из тех, кто никогда не посмеет взглянуть на него с упреком. Этот малый сумел внушить доверие. Потому, что никогда не задает тупых вопросов. Не донимает. Не упрекает. Не болтает много. А главное не осуждает. Кажется, слуга понимает его чувства.

— Что я должен сделать? — вот и теперь понимал, что ему предстоит ответственное дело.

— Отнеси ее в храм. — Акира сказал это не Кенжи, а в пустоту. Во мрак, в который так упорно вглядывался, пытаясь отыскать былую силу и решимость.

— Девушка проснется господин, если я возьму ее на руки. — Кенжи не заботил сон Нанами. Вовсе нет. Проснется и плевать. Но вот задумчивый и напряженный вид хозяина говорит… Нет. Не говорит. Кричит от том чтоб богиня осталась. И слуга пытается дать ему шанс, на еще пару минут, а может и часов счастья.

— Не проснется — а вот и ответ. Акире не нужна эта великодушно протянутая слугой соломинка. Уж лучше утопнет в буре своих внутренних терзаний и сожалений, но сделает то, что должен. Именно должен. А раз должен, значит сможет.

— Она отравлена?

— Нет, конечно. — спокойно, без эмоций, приглушенно — Просто спит. Я дал ей обычное снотворное.

Пока Нанами беспечно спала, спокойно посапывая, Акира, накинул на нее юкату. Все завязал, как мог, чтоб скрыть нагое тело. Сверху еще накинул и свою, для верности, что не один сантиметр ее тела не откроется глазам другого. Тем более слуге, достаточно и того, что он возьмет его собственность в свои ручищи.

В течении часа до прихода Кенжи, он прощался с ней. Причем так будто Нанами забрала старуха с косой, а не собственное упрямство и эгоизм. До дури было тяжело удержаться от соблазна остаться с ней. Акира знает стоит ему попросить и Нанами никуда не уйдет. Ведь во всем призналась. Оголила перед ним свою невинную душу. Но внутренний демон шептал, прямо на ухо, это проклятое слово « Нельзя ».