Очень простое открытие

кристофер нолан: нет-нет, ты играешь летчика.

кристофер нолан: героического летчика.

том харди: без челюсти?

кристофер нолан: с челюстью.

том харди: а что насчет маски?

кристофер нолан: нет-нет, никакой маски.

том харди: никакой маски.

кристофер нолан: совершенно никакой.

том харди: я ведь красивый.

кристофер нолан: очень.

том харди: поэтому никакой маски.

кристофер нолан: да.

том харди: а роль большая?

кристофер нолан: да.

том харди: много реплик?

кристофер нолан: десять.

том харди: большая роль на десять реплик?!

кристофер нолан: а нет, прости, девять.

том харди: почему?!

том харди: я что, в маске?!

том харди: мне их трудно произносить или что?

том харди: отвечай.

кристофер нолан: ну зачем тебе маска, ты же летчик.

том харди: что у меня со ртом.

кристофер нолан: просто небольшой шлем.

кристофер нолан: том?

кристофер нолан: ты здесь еще?

кристофер нолан: хочешь красивый план в финале на фоне огня?

кристофер нолан: без маски.

кристофер нолан: то есть без шлема.

кристофер нолан: том?

кристофер нолан: том?

* * *

вчера немножко почитал про «тысячу и одну ночь» и офигел.

во-первых, аладдин китаец!

это даже в русском переводе сохранилось, но проходит мимо сознания, потому что какой же он китаец, если его зовут ала ад-дин.

это сейчас, если вы на алиэкспрессе что-то заказываете, а продавца зовут джон или кейт, вы понимаете, что это просто условность для вашего удобства, а аладдина-то за что.

а по чесноку, его молодой джеки чан должен был в кино играть.

во-вторых, девушку аладдина зовут вовсе не жасмин, а бадр аль-будур, а в жасмин ее переименовал дисней.

в-третьих, оказывается, существует как минимум две традиции (версии) — сирийская и египетская. в сирийской сказок сильно меньше, и в целом она посуше, а египетская более многословная, и есть ощущение, что ее уже в относительно недавние времена тупо добивали по объему, чтобы сказок было около тысячи.

в-четвертых, и это бомба среди меня — ни в одной из этих версий нет самых главных и известных сказок из «тысячи и одной ночи»: собственно сказки про аладдина и сказки про али-бабу и сорок разбойников.

эти сказки сразу появились во французском переводе, арабских источников для них не существует. все обнаруженные «оригиналы» оказались подделками и обратными переводами с французского.

сам переводчик антуан галлан объяснял появление неканонических сказок тем, что он в париже (!) встретил чувака из алеппо (!!), который рассказал ему обе сказки (!!!).

но есть версия, что галлан сам их придумал, потому что он переводил сирийскую версию, в которой мало сказок, а общественность требовала сиквелов. и он клепал по новому тому каждый год, но ближе к финалу сказки в сирийском оригинале тупо закончились — и как раз тогда (в 10-й и 11-й частях из 12) появляются «али-баба» и «аладдин».

как бы то ни было, просто представьте.

есть огромный корпус текстов, которые собирались и придумывались веками.

а потом приходит чувак — неважно кто, сам галлан или ханна диаб из алеппо, которого галлан встречал в париже, — и за час рассказывает две истории, которые убирают вообще всё.

потому что тысяча и одна ночь — это аладдин и али-баба.

ну и еще немножко синдбад.

но в первую очередь аладдин.

ну и про алеппо, конечно, очень грустно.

мне теперь почему-то кажется, что это магический город был.

с китайцами и разбойниками, все как мы любим.

наверняка накосячили с лампой, других объяснений нет.

* * *

харуки мураками, между тем, написал новую книжку, «убить командора». на японском она выйдет в феврале, на понятных языках пока не очень понятно когда, но на реддите ребята напряглись и восстановили примерный сюжет:

главный герой наверняка печальный мужчина средних лет, он любит виски и слушает джаз (название намекает, что он слушает еще и моцарта, но моцарт джазу не помеха). мужчина хорошо готовит и грустит, на улице, возможно, дождь.

еще в книжке будет загадочная девушка и/или женщина (или действие может идти в двух временных линиях, тогда девушка и женщина — это один человек, но герой может это понять не сразу). загадочной девушке-женщине угрожает невнятно прописанное зло.

герой впотьмах пытается нащупать, что происходит. получается это у него с переменным успехом. время от времени в сюжете появляются и исчезают коты.

всё.

вообще, со стороны кажется, что чувак просто пишет всю жизнь про себя, отсюда низкая вариативность. но при этом никто его не упрекает в отсутствии инноваций, все наоборот рады, что выйдет новая книжка, а в ней опять печальный мужчина и кот. больше того, мне кажется, если бы писатели могли за деньги пускать читателей в свой мир пожить, то мураками давно бы стал миллиардером, хотя и погода у него на любителя, и мир не так чтобы очень дружелюбный.

(у макса фрая еще отличные шансы — там все постоянно жрут и напоминают главному герою, какой он прекрасный и незаменимый.)