Очень странные Щеппы

– Ты Поппи, правильно? Поппи, нам придётся забрать твою бабулю…

– Бабушку.

– Прости, бабушку в больницу на ночь, для обследования.

– Только через мой труп! – воскликнула бабушка, в которой пробудилась толика её былой силы. – Если вы думаете, что я позволю привязать себя к койке, чтобы вы экспериментировали надо мной, как над морской свинкой на химическом комбинате, то вы глубоко заблуждаетесь!

– Случившееся с вами немного необычно, но, стоит признаться, ожидаемо, учитывая ваш возраст, миссис Хериссон, – сказала врач, поднявшись и скрестив на груди руки.

– Мой возраст?! – вскричала бабушка. – При чём тут мой возраст?! Какая наглость!

– Сколько вам лет, миссис Хериссон?

– Двадцать один… с гаком.

– Миссис Хериссон?

– Ей шестьдесят восемь… с гаком, – сказала Поппи, массируя бабушкино запястье.

Бабушка нахмурилась, взглянув на Поппи.

– Скоро её выпишут? – спросила Поппи врача.

– Если всё будет хорошо, уже завтра.

Поппи не нравилось это выражение – «если всё будет хорошо». Оно обычно не предвещало ничего хорошего. Люди говорили так, подразумевая, что на самом деле могло произойти что-то плохое.

Первый врач категорически отказался брать Черчилля в машину. Но тогда бабушка скрестила на груди руки и отрезала:

– Если мой мини-пиг не сядет в вашу карету, то я поеду в больницу сама. А если я по пути попаду в аварию, я непременно объясню полицейским, почему меня не довезла машина «Скорой помощи».

Бабушку увезли в крыло В, но Поппи осталась снаружи с Черчиллем. Прошла пара часов. Девочка как раз собиралась купить чего-нибудь попить в торговом автомате, когда из-за дверей вышла медсестра и сказала, что бабушка ложится спать. Сотрудница больницы неохотно согласилась недолго присмотреть за Черчиллем, пока Поппи сходит проведать бабушку.

Поппи нашла бабушку в приподнятом настроении, хотя её и определили в отделение для пожилых.

– Еда на вкус, как подошва моих ботинок, – зашептала она Поппи. – А тот старый склочник постоянно просыпается и орет как ненормальный. Мне повезёт, если я просплю хотя бы минут двадцать. О! Поппи, дорогая, можно тебя попросить?

Бабушка взяла с тумбочки бумажный стаканчик, отдала его Поппи и кивнула в сторону чайной тележки, стоящей у койки напротив. Поппи немедленно поняла, чего она хочет, и, подкравшись к тележке, закрыла стаканчиком стоящую рядом с башней одноразовых стаканчиков вазочку с кубиками сахара.

– Я не считаю себя несовременной, – вздохнула бабушка, – но сейчас никто уже не соблюдает старые правила. И почему людей перестали заботить эти мелочи?

Поппи поцеловала её в макушку. Бабушку заботили мелочи. Вроде вышитых инициалов на кромке подола или желудей на лацканах.

– Мне очень жаль тебе это говорить, Поппи, – начала бабушка, и сердце Поппи затрепетало, – но я написала эсэмэску моей подруге, Далии Тёрс. Она побудет с тобой, пока я здесь. Утром она отвезёт тебя в ателье, там тебе подгонят твою новую школьную форму, а затем уладит всё в школе.

«Бабушка никогда не пишет эсэмэски. Что-то определённо не так».

Бабушка объяснила, что у Далии есть ключ и она уже будет дома к тому моменту, как Поппи вернётся.

– С ней достаточно легко, но что бы ни случилось, не вздумай включать манерную девицу и обращаться к ней «миссис Тёрс». Она сожрёт тебя целиком, как морковку. Это всё из-за её мужа. Она младше меня на десять лет, но волнуется из-за возраста намного сильнее, чем я.

По коридору отделения прошла полная медсестра с одинокой фиолетовой прядью в волосах, оповещая, что часы посещения окончены. Бабушка и так выглядела сонной, поэтому Поппи поцеловала её на прощанье и отправилась на поиски Черчилля.

– У тебя такой агрессивный поросёнок! – сказала ожидавшая её за дверями медсестра. – Мимо нас прошла миссис Гвинн из книжного, так он стал кидаться ей в ноги и устроил жуткую сцену!

Она бросила Поппи поводок Черчилля и решительно удалилась в раздвинувшиеся перед ней двери, бросив напоследок красноречивый взгляд: «Сумасшедший поросёнок!»

Далии дома не оказалось, но она оставила сообщение на автоответчике о том, что у неё сеанс массажа: «Я уже заплатила ему шестьдесят фунтов, так что приеду сразу же, как только натяну назад свою блузку, девчушка. Одна нога здесь, другая там».

– Фу-у-у, – передернулась Поппи, вешая трубку.

Обычно бабушкин дом заливал тёплый свет множества ламп и свечей. Но сегодня здесь было темно и тихо. Поппи только сейчас заметила на полу рядом с бабушкиным Троном Мудрости (её креслом) розоватое пятно и разбитую чайную чашку. От пятна слегка пахло хересом, но Поппи отмела эту мысль и замыла пол мыльной водой. Она собрала с помощью газеты фарфоровые осколки и выбросила их в мусорное ведро. На секунду Поппи охватила паника: было уже гораздо позже шести, а она не сняла с верёвок бельё. Но, выглянув в окно, она обнаружила, что бабушка успела занести его в дом. Бабушка всегда соблюдала свои правила, потому что никогда ничего не забывала. Поппи обратила внимание, что бельё соседей всё ещё покачивалось на ветру, будто ряды привидений. Девочка зажгла свечи и сварила себе на ужин макароны.