24 декабря
Мириам из Сиднея
Следующие страницы были все в кандзи и детских рисунках – похоже, в Японии начались школьные каникулы.
Женщина вспомнила школу, и ей стало неприятно. Там нужно было приспосабливаться к другим, теряя себя.
29 декабря
Дальше опять склеилось.
До рассвета вчерашний мужчина проходил опять. Она стояла у окна и смотрела на него, и ей показалось, что он тоже ее увидел. Но маршрут не изменил – развернулся у кустов и пошел по рисовым полям вниз. Она же, не прячась, стояла, пока он не скрылся из виду, вернее, не он, а его соломенная шляпа.
Днем она спустилась в лощину, туда, где по камням бежала перламутровая река. Дети, спасаясь от жары, играли в воде, швыряли плоскую гальку. По отмели стайками носились тени небольших рыбешек, тычась в прибрежную траву.
Над рекой в небольшом кисатэне днем можно было перекусить.
Официантка вместе с меню принесла маленький бамбуковый веер.
– Скажите, а вы слышали что-нибудь про привидения? Здесь, в этих краях?
Официантка испуганно замахала на нее – обрывая вопрос, записала заказ и засеменила на кухню. К женщине повернулся человек с бледным лицом, сидевший за соседним столом. Судя по акценту, немец.
– Вы смотрели знаменитый фильм Кобаяси? Там первый кваидан называется “Черные волосы”. – Мужчина замолчал, и не дождавшись ответа, продолжил.
Она слушала.
– История о молодом самурае, который бросил свою любимую, но бедную жену, чтобы выгодно жениться на другой. История довольно обычная. Новая жена оказалась особой злой и эгоистичной. Требовала, чтобы муж ее постоянно развлекал, отрабатывая, так сказать, новое социальное положение. И он чем дальше, тем чаще вспоминал первую жену и скоро понял, что она ему дороже всех других женщин. И много лет уже прошло, а все равно любит он только ее. Мучился он, мучился и в конце концов решил вернуться. Долго искал ту самую деревню. Нашел обветшалый дом. Понял, что пришел слишком поздно, но внутрь все же зашел. И там, к своему удивлению, увидел любимую. Она была все так же прекрасна и так же добра. Ждала его. И приняла в свои объятия.
Человек с бледным лицом замолчал, посмотрел на реку, на небо и продолжил:
– Утром проснулся самурай в этом заброшенном доме и обнаружил, что рядом с ним лежит полуистлевший труп.
– Какой ужас.
– Вы не верите в оборотней?
– Нет.
К дому она вернулась через рощу голубого бамбука. Седой налет на стволах походил на изморозь.
В эту ночь ей снились цветные сны. Что-то зеленое на красном фоне, одинаковое по тону, цвета спорили между собой, картинка мельтешила, и больно было смотреть. Она даже проснулась. Еще не рассвело, пятна из сна плясали в голове. Симультация – вспомнилось из институтских лекций. Что-то подобное было, когда она задремала в первый же день путешествия в шинконсэне[5]
и поезд проходил через мост – мелькали металлические конструкции, перекрывая горячее солнце, и в голове вспыхивало то оранжевым, то синим. Теперь был алый с зеленым. Зеленый пришел от рисовых делянок, они были повсюду, вокруг домов, на склонах, у самых рельсов. Но этот алый? Как было там в лекциях? Красный тест-объект на сером фоне выделяет из него зеленый – и наоборот, зеленый тест-объект даст серому красный оттенок.Когда она поднялась, мужчина уже шел к дому и смотрел на нее. Она не спряталась, а он перед самым поворотом остановился. На вид ему было лет сорок, но волосы его были совсем седые. Он стоял и смотрел, будто силился что-то вспомнить, она не двигалась и только чуть шевельнула рукой, прощаясь, и, словно включенный этим жестом, он ожил, отвернулся и опять пошел вниз по полям.