Очень живучая тварь

Подвеску в рот! Стоило жетону оказаться на зубах, как тело сковал паралич. Маг поднял в мою сторону открытую ладонь, скрючил пальцы. Мой единственный глаз лезет из орбит. Домино буквально выдирает его из глазницы, воздействуя на орган невидимой силой. Лезвие клинка в его продырявленной черепушке стремительно тлеет, развеивается голубыми лоскутами пепла. Полыхающий синевой костяной обруч жадно подхватывает сгорающие куски меча, распаляясь всё ярче.

– О. Ши—и—и! Ком—о—ком!

Давление на мой глаз неумолимо растет. Ещё мгновение и его вырвут из черепа. Что за навыки такие, черт побери?! Паралич, глазовыдирание… Почему я так не умею?! Жри подвеску, Максим! Жри через не могу. Шевели челюстями! Надо было заранее покрошить жетон. Учту на будущее. Подвеска треснула, рассыпаясь на языке вместе с последними зубами. Рот наполняется слюной.

– О, да—а—а…

Какой же это всё—таки кайф.

Ошибка

…

Жетон домино (переваривается)

…

Вечный голод: сытость 820/1000.

…

Добавлено: Проклятая заточка, 1 ур. (уникальное)

Проклятая заточка – умение филигранной доводки холодного оружия. Значительно повышает остроту режущей кромки предмета. Требуется для навыка «Проклятый оружейник». 

…

Сила: + 12 (временно)

Сила: + 2 (постоянно)

…

Ловкость: +300 (временно)

Ловкость: +32 (постоянно)

…

Реакция: + 240 (временно)

Реакция: + 18 (постоянно)

…

Хитрость: (навык усваивается)

…

Добавлено: Туманный слайсер «Восьмерка домино» (временно)

Туманный слайсер «Восьмерка домино» – проклятая, живая квинтэссенция фехтовальных навыков. Проклятие изломанного тела компенсируется невероятной скоростью ударов. Испытывает непреодолимую тягу к разрубанию жертвы. Считает количество получившихся ломтиков. Голова противника будет разрублена любой ценой.

9:59

9:58

9:57

…

…

– Хитрость? Надо же, у стража домино есть параметр хитрость. Как же болит голова.

…

…

– Когда тентакля успела выхватить тесак? Почему она черного цвета?

…

…

– Это я сейчас телепортировался? Что это было?

…

…

– Главное, рубашку на нем не испортить… главное рубашку не…

…

…

– Аха—ха—ха! Ничего себе его на ленточки порезало!

…

…

– Руба—а—шечка!

…

…

– Куда это вы собрались? Аха—ха—ха!

…

…

–Я могу порубить его ещё тоньше!

…

…

– Тесак нужно заточить, так не годится!

…

…

– ВУ—ХА—ХА! Да не убегай ты!

…

…

– Тоньше, тоньше, ТОНЬШЕ!

…

…

– Вот, сто восемьдесят ровных ломтиков! Тесак надо заточить…

…

…

– Мне нужно больше клинков. Как можно больше…

…

…

***

Я хотел рубашку, целую! А теперь это не рубашка, а долбанный моток каких-то рунных полосок. Вместо пожеваных объедков, оставляемых жадной глоткой, у меня под ногами теперь валяются нарезанные тонкими ломтиками домино. Чёрт! Так, ладно. Спокойно, Максим. Ленты причудливо отсвечивают. Описания нет.

– Ага, понятно, – пробормотал, рассматривая моток полосок.

Жаба внутри меня резко засуетилась. Носится из стороны в сторону, возбужденно потирает лапки. Куда бы мне их так сунуть, чтобы не потерялись? В карман! Готово! Всё, с «во-первых» разобрались. Теперь «во-вторых». Я отломал костяную тарелку с головы мага. Ту самую, что скрепляла его раздвоенную черепушку. Не знаю зачем. Как увидел его отрубленную голову – на меня что-то нахлынуло. Сам не свой, я подскочил к черепушке и принялся отдирать костяной обруч. Жаба внутри меня в этот момент победоносно хохотала, отплясывая, кажется, румбу.

Проклятый черепной обруч домино (превосходное, реликт).

Обруч врезался мне в затылок. Сел, как влитой. Когда я говорю «врезался» и «сел», я говорю буквально. Круглый диск, стоило ему покинуть голову монстра, с гулом подлетел в воздух. Треснул, раскалываясь на две части и со скоростью пули врубился мне в затылок одной из своих половинок. От удара меня кинуло на землю. Там же мою голову настиг второй снаряд, по ощущениям, отправив в прострацию минут на пять. Теперь у меня на затылке два костяных полумесяца, что тянутся от уха до уха. Что с ними делать и как это должно работать пока не знаю. Голограмма подсказок не даёт. Показывает эти кости, распознает качество, но дальше ничего путного. Вообще, с костями в этом мире у меня складываются какие-то особые отношения. Преимущественно с теми, что так или иначе крепятся на чужих головах. Вначале я отрывал челюсти еретикам, а теперь выдираю костяные блюдца у домино.