Очередь

Свет от фар дорожками пробивается сквозь туман. Следователь щурится. Желтое с синей полосой через борт, фыркая простуженным чихом, выдирается из суповой грязи, виляя, пытается одолеть полосу препятствий. Бесполезно... Мотор удрученно стихает. Трескуче распахиваются дверцы, и, увязая в месиве двора, к следователю бегут его коллеги. Он узнает их одного за другим по мере того, как они выныривают из колеблющегося пара, из неразборчивых силуэтов превращаясь в людей с лицами и голосами. С их приближением он вдруг начинает ощущать робкую надежду - надежду разобраться во всей этой нелепице, опрокинуть сказочный вздор и вывести сговорившихся свидетелей на чистую воду. Прямо сейчас! Вернуться в сопровождении инспектора и его помощников в магазин и деловито, позабыв о старике и его истории, начать все с самого начала. Может быть, вспомнить при этом что-то важное и обстоятельное, что сообщило бы мыслям верный ход, позволило бы направить следствие по должному руслу. А пластмассовый автоматик ногой в сторону. Куда-нибудь в угол. И запретить даже вспоминать о нем!..

Поежившись, следователь спускается по скользким ступеням. Горячее, расползшееся по линолеуму пятно упрямо маячит перед глазами. Глянец крови нелегко выветривается из памяти. И стайка людей с безумными глазами, испуганно подобравших когти, затаивших утробное рычание, продолжает стыть перед внутренним взором.

В чем, собственно, он будет разбираться? В чем, черт возьми!..

Следователь останавливается. Тлеющая в груди надежда безжалостно размывается мутной, льющейся с небес влагой. Это не дождь. И даже не дождик. Всего-навсего мокрый туман, уставший и отяжелевший от мирской энергии, решивший лениво осесть на сонную, обремененную злом землю.