Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно

Когда усилилась опасность со стороны турок, польская шляхта настойчиво стала добиваться осуществления на деле давней унии Великого княжества Литовского с Короною Польскою. Еще на Петрковском сейме, происходившем в самом конце правления Сигизмунда Старого в декабре 1547 и январе 1548 г., шляхетские послы требовали от короля, чтобы он, согласно давней унии и соединению с Польшею земель Литовской, Мазовецкой, Прусской, Осветимской и Заторской, привлек к общим совещаниям об установлении совместной обороны рыцарство этих земель и созвал его на общий сейм в Парчов, Люблин или Варшаву. С этим же требованием обращалась шляхта и к новому королю Сигизмунду Августу на сеймах 1548 и 1550 гг. Помимо установления совместной обороны, поляков манили перспективы по части приобретения имений и получения урядов в Великом княжестве Литовском. В Короне шляхта уже давно испытывала земельную тесноту и недостаток доходных должностей и званий, вследствие чего все более и более обращалась к солдатскому ремеслу, пополняя собою в качестве «товарищей» наемные роты «жолнеров». Между тем в соседнем государстве, особенно в южных украинных его областях, расстилались огромные пространства лесной заросли и «дикого поля», ждавшие хозяев и насельников. В государстве этом чувствовался также и недостаток культурных работников на разных поприщах государственной, общественной и частной службы, и людям с опытом жизни и с познаниями была возможность легче устроиться здесь, сделать лучшую карьеру, чем в Польше. Тяга из Польши в Великое княжество шла уже давно, выражаясь в том, что отдельные лица разными путями, покупкою, браками и т. п. приобретали в Великом княжестве имения, поступали на службу к господарю, князьям и панам. Хотя литовцы и поставили барьер этому Drang nach Osten в виде статей земских привилеев и Статута, обязывавших господаря не раздавать замков, имений, урядов и достоинств чужестранцам, а только уроженцам Великого княжества, но наиболее ловкие перескакивали этот барьер и так или иначе становились и землевладельцами, и должностными лицами на Литве. Уния должна была снять совсем этот барьер, вследствие чего поляки страстно желали ее, а литовцы, особенно правящий класс, наоборот, всячески противились ей. Зная это настроение правящей Литвы, Сигизмунд Август отвечал сначала нерешительно на предъявленные ему с польской стороны требования и уклонился от созыва «спольного» сейма. Но когда осенью 1551 г. собрался в Вильно вальный литовский сейм, поляки отправили к королю послов уговаривать его, чтобы он согласно с данным обещанием приводил литовцев к унии с Польшею, от которой можно ожидать больших выгод и обороны обоим государствам. Сигизмунд Август через коронного подканцлера обратился к сейму с предложением унии на основании старых записей, как того требовали поляки. Но литовцы и слышать не хотели о такой унии и выразили надежду, что государь сохранит свое отчинное государство при той целости, достойности и вольностях, с какими принял его из рук отца, согласно с данною им присягою. Они соглашались только давать полякам помощь против неприятелей на основании «ухвалы» Берестейского сейма и категорически отказались съезжаться с поляками на общий сейм, так как со всеми вопросами они уже покончили на настоящем Виленском сейме. Король, однако, не принял этого заявления за окончательный отказ и на следующем неполном сейме 1552 г. (на этом сейме были поветовые хоружие, но не было послов шляхты) снова поднял вопрос об унии. Станы поблагодарили короля за заботливость о Великом княжестве, но заявили, что ввиду различия прав трудно Великому княжеству соединиться с Польшею, и потому дело это не может осуществиться. Что же касается обороны против нашествия турок, то они, литовцы, согласны помогать полякам всеми силами, согласны для постоянной обороны держать известное число войск или посылать полякам деньги на увеличение их наемных войск.