Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно

Несомненно, значительным явлением русской историографии начала XX в. можно признать курс лекций М. К. Любавского по исторической географии России. Автор курса попытался впервые в отечественной исторической науке создать сводный очерк исторической географии страны с точки зрения колонизации, реализовать схему одного из своих учителей В. О. Ключевского на конкретно-историческом материале. Отличный знаток первоисточников и тонкий их истолкователь, историк сделал здесь ряд важных для анализа политической истории Руси XI–XV вв. наблюдений (роль географического фактора в политической раздробленности X–XII вв., «демографическая» трактовка причин возвышения Москвы, татарские нашествия и география населения Руси в XIII–XVI вв. и др.), первый в русской историографии предпринял попытку изучения исторической географии России позднефеодального периода (XVIII–XIX вв.). Понимание ученым задач этой науки, сформулированное в курсе, дает возможность пересмотреть утвердившуюся в ряде работ советских историков точку зрения о том, что дореволюционное поколение исследователей, занимавшееся исторической географией, видело свои задачи лишь в локализации на карте политических событий, политических и племенных границ.

Плодотворное влияние исследований М. К. Любавского в области исторической географии в истории Великого Княжества Литовского, где его труды «составили эпоху в литовско-белорусской историографии»[471], сказалось в курсе лекций по «Древней русской истории». Этот курс интересен не только как попытка «подновления» схемы русской истори В. О. Ключевского за счет привлечения новых аргументированных версий, появившихся в русской историографии в начале XX в. (М. А. Дьяконов, А. Е. Пресняков, Н. П. Павлов-Сильванский, Н. А. Рожков и др.), но и как показатель умения М. К. Любавского дать ряд интересных трактовок некоторым узловым проблемам феодальной Руси (социально-политическая структура восточнославянского общества VIII–IX вв., эволюция форм государственности в Киевской Руси, татаро-монгольское нашествие на Русь, характерные особенности процесса централизации в Северо-Восточной Руси и др.). Все это не позволяет оценить курс как компилятивное сочинение. Изучение материала лекций не дает возможности считать правильным бытующее в историографии мнение о Любавском как норманисте и о положительной оценке им роли татарского ига в деле централизации Русского государства[472]. Сам факт поддержки Любавским взглядов Н. П. Павлова-Сильванского о существовании феодализма в «удельной» Руси, несомненно, заслуживает положительной оценки современной историографии.

Созданные в 20-е годы фундаментальные историко-географические исследования ученого обогатили историческую науку новыми конкретными наблюдениями и выводами по ряду важных аспектов проблемы образования Русского централизованного государства. Эти ценные работы по исторической географии Северо-Восточной Руси (IX–XVI вв.) и Северо-Западной Руси (X–XVI вв.), разрабатывавшие данную проблематику с позиций изучения «материального фундамента», имели особую значимость для отечественной историографии довоенного периода, поскольку до конца 30-х годов в марксистской историографии проблема образования централизованного государства, по существу, отсутствовала.

Работы Любавского этих лет давали не только ценный конкретно-исторический материал по этой проблеме, но и заложили основу историко-географического ракурса ее изучения. Обобщающий, синтетический труд историка «Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX века» содержит важнейшие наблюдения по истории заселения и освоения русским, украинским и белорусским народами огромных пространств нашей страны на протяжении многовековой истории. По широте поставленных задач, по масштабности предмета исследования и по охвату материала этот труд не имеет прецедента в отечественной историографии.

Не меньшего внимания заслуживают и неопубликованные исследования Любавского по истории феодальной Башкирии. Многие ключевые проблемы этой темы ученый впервые в советской историографии доказательно разработал на конкретно-историческом материале (башкирская вотчина, припуск, земельная политика царизма в Башкирии XVII-XVIII вв. и др.).

Изучение биографии ученого и его творческого наследия дает основание считать его не только наиболее крупным представителем отечественной литванистики, истории западных славян, но и выдающимся знатоком исторической географии, истории феодальной России, видным организатором и деятельным участником архивного строительства в РСФСР. Богатые конкретно-историческими наблюдениями и выводами, основанные на изучении первоисточников, многие его работы не потеряли своей научной актуальности в наши дни, привлекают внимание современных исследователей. Известный отечественный историк-исследователь, он был и создателем научной школы. Исторической науке хорошо известны его ученики: В. И. Пичета, Н. Г. Бережнов, А. А. Новосельский, В. К. Никольский, С. В. Бахрушин.

Д. В. Карев