Очерк тайноведения

Добросовестный искатель истины, который без личного опыта в сверхчувственном мире захочет разобраться в фактах, сможет привести еще одно веское возражение. А именно, можно сказать, что недопустимо принимать существование каких-нибудь фактов на том только основании, что таким путем можно объяснить себе многое, остающееся иначе необъяснимым. Такое возражение не имеет, конечно, никакого значения для того, кто на основании сверхчувственного опыта знаком с соответствующими фактами. И далее в этой книге будет указан путь, могущий привести к знакомству не только с духовными фактами, которые здесь будут описаны, по и с законом духовной причинности в качестве собственного духовного переживания. Но для всякого, кто не захочет вступить на этот путь, вышеприведенное возражение может иметь известное значение. И ответ, который можно на него дать, будет ценным также и для того, кто решил сам идти указанным путем. Ибо при правильном понимании это будет даже лучшим первым шагом, какой может быть сделан на этом пути. Это, собственно, вполне верно: нельзя принимать какой-нибудь вещи, о существовании которой мы ничего не знаем, только потому, что этим путем можно объяснить себе что-нибудь, остающееся иначе необъяснимым. Но относительно приведенных духовных фактов дело обстоит все-таки иначе. Признание их имеет не только то интеллектуальное последствие, что благодаря им жизнь становится понятной, но через принятие в наши мысли этих предпосылок мы переживаем еще нечто совершенно иное. Представим себе следующий случай: с кем-нибудь происходит нечто такое, что вызывает в нем неприятные ощущения. Он может отнестись к этому двояко. Он может пережить этот случай, как что-то для него неприятное и отдаться неприятному ощущению, может быть, даже сильно огорчиться. Но он может отнестись к этому и иначе. Он может сказать: в сущности, я сам в прошлой жизни создал в себе силу, которая привела меня к этому случаю; в действительности я сам причинил себе это. И он может пробудить в себе все ощущения, которые могут проистекать из подобной мысли. Разумеется, чтобы эта мысль получила такое значение для жизни ощущений и чувств, для этого необходимо пережить ее с самой глубокой серьезностью и величайшей силой. Кому это удастся, тот приобретет новый опыт, который лучше всего можно пояснить сравнением. Предположим, что два человека имеют перед собой сургуч. Один из них будет интеллектуально размышлять о «внутренней природе» сургуча. Эти размышления могут быть очень умными. Но если эта «внутренняя природа» ничем не проявляется, то ему могут спокойно возразить: это пустые фантазии. Другой же натрет сургуч сукном и затем покажет, что сургуч притягивает мелкие тела. Между мыслями, прошедшими в голове первого человека и побудившими его к размышлению, и мыслями второго существует значительная разница. Мысли первого не имеют никаких фактических последствий. Мысли же второго извлекли из скрытого состояния некоторую силу, то есть нечто фактическое. Так же обстоит дело и с мыслями человека, представляющего себе, что он прежней жизнью сам породил в себе силу, которая приводит его к встрече с определенным событием. Уже одно это представление пробуждает в нем действительную силу, благодаря которой он может встретить это событие совсем иначе, чем если бы у него не было этого представления. Вследствие этого ему становится ясной необходимость и существенность этого события, которое иначе он мог бы счесть за простой случай. И он непосредственно убеждается: у меня была правильная мысль, ибо она обладала силою вскрыть для меня этот факт. Если повторять подобные внутренние процессы, то они станут средством постоянного притока внутренних сил и, таким образом, своей плодотворностью докажут свою правильность. И мало-помалу эта правильность начнет сказываться с достаточной силой. В духовном, душевном, а также и в физическом отношении такие процессы действуют оздоровляющим, благотворным образом на жизнь. Человек замечает, что он становится благодаря этому в правильное отношение к жизни, между тем как, признавая единственно только жизнь между рождением и смертью, он отдается во власть призрачного. Через такое знание человек становится душевно сильнее. Конечно, такое чисто внутреннее доказательство духовной причинности каждый может получить только сам в своей внутренней жизни. Но получить его может каждый. Кто не приобрел его, тот, конечно, не может судить о его доказательной силе. Но кто приобрел его, тот уже едва ли может в нем сомневаться. Не нужно, однако, удивляться, что это так. Ибо то, что так всецело связано с самой внутренней сущностью человека, с его личностью, может быть достаточно доказано, конечно, лишь в самом внутреннем переживании. Против этого нельзя, конечно, приводить возражение, что такой вопрос, отвечающий самому внутреннему переживанию, каждый человек должен разрешить в себе сам и что он не может быть предметом духовной науки. Разумеется, каждый должен сам пройти через это переживание, подобно тому как каждый должен сам понять доказательство математических положений. Но путь, которым это переживание может быть достигнуто, действителен для всех людей, как действителен для всех методов доказательства математических положений.