Очерки агентурной борьбы: Кёнигсберг, Данциг, Берлин, Варшава, Париж. 1920–1930-е годы

В то время как уволенный из разведки Хупер занимался торговлей авиационными запчастями и патентами, по наводке то ли Каутрика, то ли Хоогевеена Протце разыскал его, обоснованно полагая, что для Абвера он представляет особый интерес. Фараго считает, что Протце сам вышел на Хупера и после ряда содержательных бесед завербовал его. Хотя Хупер уже около трех лет не работал на английскую разведку, многие известные ему тайны по-прежнему оставались весьма актуальными[200].

Но, как следует из рассекреченных английских документов, «вербовку» Хупера провел не Протце, а Герман Гискес, в 1937 году зачисленный в штат реферата 3F (внешняя контрразведка) Абверштелле «Гамбург».

На первой же встрече Хупер предложил следующий вариант сотрудничества. Он-де готов за ежемесячное вознаграждение в 500 гульденов войти в контакт с агентом советской разведки Пиком, а через него с секретаршей главного советника МИД Великобритании Роберта Венситтарта, о которой было известно, что она якобы была дружна с Пиком. Хупер предложил Гискесу восстановить в интересах Абвера с Пиком контакт от имени НКВД и завербовать секретаршу «под флагом» СССР. Ему якобы было известно о ее прошлых контактах с советской разведкой. На очередной встрече в конце мая 1939 года такой вариант «сотрудничества» Гискес отверг и под предлогом отсутствия у Хупера интересующей Абвер информации предложил прервать дальнейшие отношения. К этой попытке использовать Пика в разведывательной комбинации мы еще вернемся[201].

Дальше следует еще одно противоречие в показаниях ключевых свидетелей тех событий. После войны на допросах в английской контрразведке Гискес утверждал, что именно тогда Хупер, чтобы не потерять контакт с Абвером и, соответственно, источник дохода, впервые назвал имя ценного английского агента в Германии «доктора Крюгера». Эта версия и была озвучена Л. Фараго в его книге, правда, с указанием на Протце как на руководителя Хупера от Абвера. Но, как следует из документов английской контрразведки, главным виновником провала Крюгера был не Хупер, а Каутрик. Но об этом чуть позже.

Тем временем следующим этапом операции по разработке резидентуры МИ-6 в Гааге стало упоминаемое выше создание стационарного поста наружного наблюдения, расположенного на барже напротив входа в консульский отдел английского дипломатического представительства. Протце и его ближайший помощник по реферату 3F капитан Фельдман, взяв в аренду речную баржу и смонтировав на ней фото– и киноаппаратуру, начали фотографировать всех посетителей отдела. Через некоторое время, при помощи Каутрика, почти весь штатный состав английской «станции» был идентифицирован немцами. Кроме того, стали известны и некоторые агенты, «завязанные» на эту разведывательную точку. Позднее, по воспоминаниям Оскара Райле и Германа Гискеса, в Абвере был даже смонтирован учебный фильм, который с соответствующими комментариями демонстрировался принимаемым на службу сотрудникам.

Английская разведка начала нести невосполнимые потери в Германии. Большинство направляемых туда агентов были либо арестованы, либо перевербованы. В руководстве гаагской точки, выпустив ситуацию из-под контроля, были вынуждены резко ограничить свою информационную и вербовочную деятельность. Многие потенциально ценные связи в Германии были заморожены, перспективные вербовки так и не были доведены до конца. В результате ее деятельность была почти полностью парализована.

По версии Фараго, Хупер, якобы исчерпавший свой информационный багаж, попробовал было заняться вольными импровизациями, но Протце так на него «надавил», что он был вынужден рассказать о самом ценном источнике гаагской точки в Германии. Он якобы назвал его имя – доктор Отто Крюгер. Когда Протце услышал эту фамилию, он, несмотря на все свое хладнокровие и цинизм, был потрясен. Он этого человека знал лично по совместной службе в военно-морском флоте, ценил и уважал его опыт и знания как разработчика нового оборудования для нужд ВМФ. Оказалось, что Крюгер был завербован английской разведкой еще в далеком 1919 году. На ее деньги он сначала открыл патентное бюро, а через некоторое время – производственно-коммерческую фирму, занимавшуюся материальным обеспечением флота. Для Крюгера, имевшего огромное число личных и деловых связей среди офицеров, политиков и предпринимателей, поистине не было секретов в сфере строительства нового флота Германии[202].