Очерки истории Франции XX–XXI веков. Статьи Н. Н. Наумовой и ее учеников

Так появился прецедент, закреплявший право контроля депутатов над выбором министров и их подчинение партиям и Национальному собранию. По словам С. Бернстайна, Рамадье превратил политический режим Четвёртой республики «в режим партий, предоставив им хлопоты по назначению обладателей портфелями [министров – Н.Н.] и заключив с Собранием молчаливый договор, который делал из него арбитра Исполнительной власти»[774]. Так, помимо законодательных текстов зародилась неупомянутая в конституции практика «двойной инвеституры». Она часто приводила к тому, что получавший абсолютное большинство голосов председатель Совета министров не мог добиться одобрения состава своего кабинета. Кандидатуры министров порой не удовлетворяли политические амбиции многочисленных партийных группировок, выдвигавших собственных претендентов, что вело к новым правительственным перетасовкам и кризисам.

В подобной ситуации приходилось использовать «различные механизмы предупреждения или сокращения [длительности – Н.Н.] этих кризисов»[775]. Во имя предотвращения слишком быстрого «взрыва» правительственных коалиций и продолжения существования кабинетов приходилось постоянно примирять или согласовывать точки зрения различных партий, представители которых входили в Совет министров, или отказываться от выдвижения на рассмотрение тех проблем, которые рисковали вызвать несогласие между ними. Вот почему депутаты старались выбрать председателя СМ не из числа настоящих лидеров, а среди «посредников-соглашателей». С другой стороны, они избегали обсуждать проблемы по существу дела. Например, в течение всех восьми лет колониальной войны в Индокитае (1946–1954 гг.) ни в Совете министров, ни даже в Комитете национальной обороны не поднимался вопрос о целях войны. Все понимали, что, если его официально поставить на обсуждение в государственных инстанциях, министры, то есть партии, которые они представляли, ни за что не смогли бы договориться, и это вызвало бы серьёзный правительственный кризис. Вот почему кабинеты часто не имели чёткой стратегии осуществления преобразований в большинстве областей общественной жизни; они могли лишь добиваться проведения отдельных мероприятий, ослабляя тем самым дееспособность политической системы.

Подобный паралич правительственной деятельности попытался ликвидировать П. Мендес Франс летом 1954 г. Выступая перед Национальным собранием в качестве возможного председателя СМ, он официально отказался вступать в переговоры с парламентскими группами по поводу состава своего кабинета[776]. Таким образом, он покончил с практикой (ставшей практически обязательной) назначать министров с согласия партийных штабов и сформировал правительство, предварительно не проконсультировавшись с ними. Мендес Франс изменил и стиль правления, и взаимоотношения между исполнительной и законодательной властями; он даже провёл в декабре 1854 г. конституционную реформу, нацеленную на ослабление всевластия Национального собрания. Однако ни его запоздалый возврат к тексту конституции, ни окончание войны во Вьетнаме, которого именно он добился, ни успешные социально-экономические преобразования не остановили процесс распада Четвёртой республики и полной неразберихи во взаимодействии властных структур. К тому же именно на правление Мендес Франса пришлось вспыхнувшее в самом конце октября 1954 г. национально-освободительное восстание в Алжире, превратившееся в длительную войну (1954–1962 гг.), разъединившее французскую нацию и её политический класс и ускорившее падение Четвёртой республики.

Родившийся в начале 1947 г. «обычай двойной инвеституры» затруднял и сам процесс назначения министров, и выход из правительственного кризиса. Главе правительства приходилось запрашивать, а потом ждать подтверждения доверия Собрания к каждой выдвинутой кандидатуре, что приводило к «нелепому удлинению процедуры формирования министерств, но также и к потере авторитета Председателя СМ среди своих же министров, т. к. отныне они тоже могли похвастаться прямым избранием и доверием Национального собрания, которое их фактически и утверждало»[777].

Таким образом, принцип «двойной инвеституры», являвшийся нарушением буквы основного закона Четвёртой республики, серьёзно ослабил положение главы правительства, дал дополнительные рычаги давления на него со стороны Национального собрания, привёл к провалу попытки рационализации парламентаризма и ещё больше укрепил «власть Собрания».

* * *