Очерки истории кибернетики в СССР

Что касается ученого, то его не может устраивать ни одна из представленных точек зрения. Хотя бы потому, что общегосударственные системы автоматизированные управления – это на самом деле – не «вчерашний обед», а завтрашний, если можно так выразиться. Так считал В. М. Глушков, который говорил, что только так преодолевается «второй информационный барьер», связанный с тем, что товарно-денежные отношения и иерархия в управлении, которые были эффективны как инструмент управления вплоть до 30-х годов XX ст., но уже к 60-м полностью себя исчерпали.

Тем не менее, ни Глушков, ни какой-нибудь другой серьезный кибернетик никогда не говорил, что автоматизированные системы управления экономикой в принципе невозможны при капитиали-зме. Речь идет только о том, что они невозможны как действительно комплексные и в национальных масштабах. Так пусть будут хотя бы фрагментарные и в масштабах корпораций. Даже на такого рода моделях можно отрабатывать основные принципы научно-обоснованного управления, устранять ошибки, доводить детали. Когда-нибудь все это пригодится. Главное, не питать никаких иллюзий насчет их эффективности. Глушков считал, что эффективность АСУ прямо пропорционально зависит от масштаба управляемого объекта. А кроме того, что объединить отдельные фрагменты автоматизированного управления в единое целое очень трудно (на самом деле, невозможно), поэтому начинать нужно с целого.

Понятно, что ни о какой целостной общегосударственной системе управления экономикой сегодня ни в России, ни на Украине, ни в Китае и речи быть не может. Но это не важно. Очень важно сохранять традицию подготовки кадров, способных мыслить соответствующими категориями. Иначе придется начинать не просто с фрагментов, а с полного ноля.

Будут люди, знакомые с этой проблематикой, владеющие соответствующими идеями – будут общегосударственные системы управления. За техникой сегодня дело не станет. Глушков и мечтать не мог о тех мощностях, которые есть у нас в распоряжении, когда проектировал ОГАС, а Бир и вовсе едва ли не на двух «Паккардах» сделал вполне функционирующую систему, работавшую в самых экстремальных социальных условиях. И наоборот, мощностей сегодня – с избытком, но когда нет идей – то любая машина превращается в мертвое железо.

Когда мы разбираем вопрос о том, возможны или невозможны общегосударственные автоматизированные системы управления при капитализме, мы не должны забывать, что автоматизированные системы управления экономикой – это не просто какая-то идеологическая схема, под которую нужно подогнать живую жизнь (технократическая утопия, как именуют ее противники), это – требование самой экономики. Если бы свободная игра рыночных сил успешно разрешала все экономические проблемы и не приводила к кризисам, то кто бы вообще стал говорить о необходимости разумного учета потребностей, ресурсов и планирования производства? И государство бы не вмешивалось в производство, а дальше бы спокойно выполняло функции «ночного сторожа».

Но реально такое положение сегодня нигде не наблюдается и существует разве что в головах самых безумных либералов, никогда не соприкасавшихся с реальной экономикой. Современное капиталистическое государство не просто активно вмешивается в экономические процессы, но и планирует, рассчитывает ресурсы, распределяет огромную массу произведенных продуктов, минуя рынок. Государственные бюджеты развитых стран по объемам давно превзошли ВВП Советского Союза времен начала проектирования ОГАС. Мало того, некоторые транснациональные корпорации по объемам производства далеко превосходят ВВП не самых маленьких стран. К примеру, Ройял датч шелл в 2009 году имела выручку почти равную ВВП Украины (в 2008 году она в полтора раза превышала украинский ВВП). Разница состояла только в том, что, не смотря на кризис, ТНК имела более 12 млрд чистого дохода, а Украина – 8 млрд долл. дефицита бюджета плюс 104 млрд долл. внешнего долга. Естественно, что надеяться эффективно управлять такими экономическими системами с помощью методов, открытых в XVIII ст., могут только совершенно безнадежные оптимисты.

В. М. Глушков называл эту ситуацию, когда товарно-денежные отношения не в состоянии больше регулировать производство, «вторым информационным барьером» и говорил, что он возник еще в 30-х годах XX ст.

Выход он видел только в замене товарно-денежных отношений более разумными общественными отношениями, которые в состоянии взять на вооружение для регулирования производства и потребления достижения кибернетики.

Глушков, конечно, не рассматривал вариант развития событий, когда общество будет упорно отказываться даже от уже разработанных систем управления экономическими процессами на основе достижений науки и техники и будет пытаться любой ценой сохранить господство денег над человеком. Но, поскольку мы с такой ситуацией столкнулись, то нам и приходится отвечать на этот вопрос не совсем так, как отвечал на него в свое время (совершенно отличное от нашего) Глушков.