Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)

Главное население сел — смерды. Часть их, сравнительно небольшая, также должна была работать в хозяйстве князя, боярина, как и «челядь», и тогда они, собственно, по существу, только по происхождению были «смердами», превращаясь в крестьян того времени, когда «крепостное право раннего средневековья»… имело в себе «много черт древнего рабства».[448] Большинство же смердов еще только платило дань. Когда в среду данников-смердов проникало феодальное землевладение, что было результатом захвата или дарения со стороны князя, дань превращалась в оброк.[449] Б. Д. Греков указывает, что «в различных редакциях Печерского Патерика терминами «рабы» и «смерды» переписчики пользуются альтернативно. В «Слове о преподобных отцах Федоре и Василии» рассказывается о том, как Василий заставил бесов работать на братию. Униженные таким образом бесы «аки рабы куплены, работают и древа носят на гору». В этом месте другой вариант Патерика заменяет слово «рабы» словом «смерды»».[450] «Русская Правда» указывает на существование не только свободного смерда-общинника, но и на появление смерда феодально-зависимого. Смерды в тот период времени, собственно, уже далеко не однородная масса. Существуют еще смерды-общинники, даже не обложенные данью, но их немного. ВIX–X вв. основная масса смердов во всяком случае уже «подданные» в том смысле, что состоят «под данью», платят дань. Одновременно с этим из числа главным образом смердов пополняется контингент «челяди». В IX–XII вв. число смердов, платящих только дань, все время быстро сокращается. Вначале князья раздают своим дружинникам не столько земли, сколько дани с земель, а затем уже сама земля смерда захватывается князьями, дружинниками, дарится и раздается. Сидя на земле феодала, смерд превращается в его собственность, передается по наследству, продается, дарится, как дарится и передается любая вещь и в том числе прежде всего столп частной собственности феодальной эпохи — земля. Смерд в таком случае платит уже не дань, а оброк, в какой бы примитивной форме он ни взимался. Такой смерд из свободного превращается в феодально-зависимого, сохраняя свое старое название «смерд». Кроме того, такой путь превращения в зависимых смердов связан с экспроприацией и дарением земли князем, когда подобная участь постигает смердов целого района или хотя бы села, общины.

Если вначале господствовала раздача дани с земель и существовал «вассалитет без феодов или феоды, состоящие исключительно из дани»,[451] то с XI в., а быть может и несколько ранее, ценность стала представлять не только дань, но и сама земля, обрабатываемая челядью.

Но был и другой путь превращения смердов в зависимых — это путь их закабаления. В. И. Ленин указывает, что «землевладельцы кабалили смердов еще во времена Русской Правды».[452]

Такой закабаленный смерд, в результате разорения (что могло быть обусловлено неурожаем, голодом, стихийными бедствиями, нападением врагов, грабежом дружинников и т. п.) прежде всего выходил из общины. Закабалившись, он становился закупом, рядовичем и т. п. и уже не именовался смердом. Он входил в число зависимой «челяди», выступая под этим или под более точно определяющим его положение названием.

Мы не будем специально останавливаться на положении и роли холопа, закупа, рядовича, изгоя, так как не сможем ничего прибавить к тому, что написал в своей работе Б. Д. Греков.[453] Следует только еще раз подчеркнуть, что те памятники, которыми пользовался Б. Д. Греков, особенно «Русская Правда», в значительной мере, если, конечно, какое-либо данное определенное явление не приурочивается строго к известному району, относятся и к Северской земле, что в свою очередь дает возможность считать все эти категории населения существовавшими в то время на территории Левобережья.

В развитой форме феодальное общество «Русской Правды» складывается в XI–XII вв., но уже IX–X века характеризуются зарождением феодальных отношений. Феодализм XI–XII вв. будет служить еще предметом нашего рассмотрения, а пока мы можем уже сделать некоторые выводы.

Распад родовой организации в VIII–X вв. создает поземельную территориальную сельскую общину, которая, в силу своего дуализма при начавшемся разделении труда, усилении парцеллы и росте торговли, начинает разлагаться и выделять господствующую группировку. Эта выросшая из родовой аристократии группировка не только потому, что она — родовая знать, а в силу своего экономического могущества создает первую форму угнетения человека человеком — рабство. Рабство усиливает процесс распадения общины, социальной и имущественной дифференциации и укрепляет положение господствующей верхушки, начинающей эксплуатировать окрестное население феодальным путем. В то же время отношения рабства не создали в древней Руси рабовладельческой формации. Что способствовало этому явлению? Обычно считали необходимым привлечь для объяснения подобного рода исторического процесса материалы из области внешних влияний, внешних факторов и только ими объяснить подобный диалектический скачок.