Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)

Княжение Владимира ознаменовывается для Северской земли еще рядом важнейших событий. К ним прежде врего следует причислить принятие христианства. Не пытаясь нарисовать ни общую картину христианизации, ни подробно останавливаться на причинах, побудивших феодальную верхушку принять новую религию, а затем уже, часто огнем и мечом, распространить ее по всей земле, ни на вопросе о роли и значении принятия христианства, мы все же хотим подчеркнуть некоторые моменты, связанные с появлением христианства в Северской земле.[529] Нет надобности сейчас говорить о том, что христианство проникало в древнюю Русь задолго до Владимира. На это указывает целый ряд источников: «Жития» Георгия Амастридского и Стефана Сурожского, договоры русских с греками, Окружное послание Фотия, устав Владимира и др.[530] Так же, как и в Киеве, христианство проникало в IX в. и в Северскую землю, но пути его проникновения могли быть, и несомненно были, несколько иными. Кроме великого водного пути, по которому и Киевская и Северская Русь сталкивались с греками, последняя своими крайними юго-восточными поселениями непосредственно сталкивалась с другим центром христианского мира, также византийской ориентации. Мы имеем в виду Кавказ. Неслучайно в «Уставе» Льва Философа Русская епархия помещена 61-й, а вслед за ней идет расположенная рядом 62-я, Аланская.[531] Дружинники и купцы еще даже в те времена, когда Северская земля входила в состав Хазарского каганата, в городах Хазарии встречались с христианами, и это должно было неизбежно повести к появлению христианства в городах Левобережья. Правда, случаи принятия новой веры были единичным и редким явлением. Непрекращающиеся связи с христианством Прикавказья в течение IX–X вв. безусловно расширяли круг христиан. Язычество во всем своем многообразии продолжало быть господствующей религией низов, но среди верхов христианство заполучило уже определенное число своих сторонников.

Социальные сдвиги толкали господствующий класс древней Руси к христианству. Старая языческая религия не соответствовала новым феодальным формам общественной жизни, новым зарождавшимся социальным отношениям.

Христианство в Северской земле распространилось среди господствующих группировок едва ли намного позднее, чем в Киеве. Об этом свидетельствуют хотя бы те факты, которые разбросаны в «Житиях». В Любече еще в конце X в. живет Антоний, в будущем видное лицо христианской церкви. В Курске к началу XI в. христианство пустило уже настолько глубокие корни среди городской знати, что появилась страсть к паломничеству, о чем свидетельствует «Житие Феодосия Печерского», а это в свою очередь предполагает сравнительно длительный период бытования христианства. Отдельные указания, разбросанные в различных источниках, дают возможность сделать определенные выводы о начале распространения христианства в Северской земле. Безусловно, с момента официального принятия христианства процесс христианизации в Северской земле протекает гораздо интенсивней: Владимир, по летописи, «ставит церкви и попы» «и люди на крещенье приводити по всем градам».

Города Северской земли не могли остаться вне поля его деятельности.

Укрепление новой религии среди господствующих группировок и постепенное, часто насильственное внедрение её в гущу низов населения создавали для церкви, поддерживаемой силой оружия феодалов, все более многочисленную паству. Как следствие данного процесса мы видим учреждение в 992 г. в Чернигове специальной епархии. Епископом в Чернигове в середине XI в. был Неофит.[532]

Ко временам Владимира относится «освоение» киевским князем Северской земли, пытавшейся еще сохранить свою самостоятельность.

О том, что в Северской земле было с точки зрения киевского князя «неспокойно», и не только в силу частых нападений печенегов на окраинные поселения древней Руси, свидетельствует деятельность Владимира, связанная с постройкой порубежной укрепленной линии.

«И рече Володимер: „се не добро, еже мало городов около Киева“. И нача ставити городы по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле и по Стугне, и поча нарубати муже лучьшие от Словень, и от Кривичь, и от Чюди, и от Вятичь, и от сих насели грады; бе бо рать от Печенег, и бе воюяся с ними и одоляя им».[533]