Очерки истории Руси до монголов

Старший сын Владимир был женат на какой-то северной принцессе, которую местные летописцы считают дочерью английского короля Гаральда.

Изяслав – на дочери короля польского Мечислава II, сестре Казимира.

Всеволод – на греческой царевне.

Вячеслав и Игорь – на немецких принцессах.

Дочь Анна отдана за короля французского Генриха I.

Анастасия – за короля венгерского Андрея.

Елизавета – за князя норвежского Гаральда.

Гаральд, по рассказам северных саг, был славнейший витязь своего времени. Пятнадцати лет он уже снискал себе имя в сражении. Вследствие внутренних раздоров он должен был оставить родину и искать убежища на Руси. Ему поручено было начальство над дружиной, охранявшей северные пределы ее. Тогда-то, вероятно, посватался он к дочери великого князя киевского, но получил от нее отказ, какой дала ее бабка Рогнеда Владимиру. Гаральд уехал в Грецию и долго воевал на Средиземном море, по берегам Африки, чтобы добыть себе славы и богатства. Захваченные сокровища, через верных людей, он пересылал для сохранения в Киев, к Ярославу и Ингигерде, а о подвигах сложил следующую песню, имевшую целью привлечь сердце гордой русской девицы:

«Мы сразились с Трандами, но они многочисленностью одержали верх; сеча наша была злая и упорная; юноша, я был отлучен от молодого князя, который пал в сражении; но дева, живущая в Гардах, украшенная золотою гривной, пренебрегает мною.

Шестнадцать нас, мы вычерпали однажды воду, о женщина, из четырех ладей, во время бури; нагруженный корабль был орошен морскими волнами; верно, всякий слабодушный не поплывет туда, – но дева, живущая в Гардах, украшенная золотою гривной, пренебрегает мною.

Я знаю восемь искусств, умею слагать песни, искусен в верховой езде, иногда упражнялся в плавании, могу опираться на шест, я ловок метать копье, править веслом; но дева, живущая в Гардах, украшенная золотою гривной, пренебрегает мною.

Ни женщина, ни юная дева не будут спорить, что поутру мы были в южном городе, где потрясали мечами и вторгались с железом и оружием: там есть свидетельство совершенных подвигов. Но дева, живущая в Гардах, украшенная золотою гривной, пренебрегает мною.

Я родился там, где Упланды натягивают лук. Теперь военные корабли, ненавистные поселянам, посылаю я подплывать к скалам. Лишь только спустится корабль, носом его мы рассекаем волны; но дева, живущая в Гардах, украшенная золотою гривной, пренебрегает мною».

Наконец Гаральд возвратился в Киев, богатый и прославленный, и получил руку любезной ему Елизаветы, вместе со всеми сохраненными сокровищами.

Можно вообразить себе, какая сыграна была свадьба в стольном городе во Киеве, в светлом тереме великокняжеском, под песни вещих боянов.

Слава Ярослава разнеслась по всем дальним странам, «рекуще ко Греком, и Угром, и Ляхом, и Чехом, дондеже и до Рима пройде», и Киев стал тогда пристанищем многих королей и князей иностранных, преимущественно скандинавских, точно как и наши князья всегда находили себе помощь и спасение на севере.

Олав Святой, король норвежский, изгнанный из своих владений Канутом, королем датским, искал убежища с сыном Магнусом у Ярослава и был принят с честью и радушием. Ярослав и Ингигерда убедительно советовали ему остаться в Гардарике и давали ему область Вулгарию. Однако он через некоторое время, обольщенный надеждой возвратить себе престол, оставил Киев и, получив со своими спутниками помощь от Ярослава, снабженный всеми средствами, отправился в отечество.

Магнус, сын его, жил в России очень долго. Друзья его отца, погибшего в сражении, через некоторое время, при переменившихся обстоятельствах, прислали к нему в Россию мужа звать на отцовский престол. Ярослав и Ингигерда потребовали торжественного посольства и приняли все зависящие от них меры для успеха.

Эдвин и Эдуард, сыновья короля английского Эдмунда, изгнанные Канутом, искали безопасности при дворе Ярослава.

Якун Слепой, знаменитый витязь скандинавский, сын шведского короля Олофа и шурин Ярослава, приходил к нему за помощью против брата Мстислава и в сражении Лиственском оставил свою жизнь.

Симон, племянник Якуна Слепого, изгнанный дядей, принят также Ярославом со своими единоземцами.

Сыновья Рогвольда, пришедшего с Ингигердой, оставались в России: Эйлиф служил вместе с Гаральдом, а Ульф есть, вероятно, тот Улеб, который ходил в 1032 году из Новгорода на Железные ворота в Заволочье.

Венгерские принцы, Андрей и Леванта, дети Ладислава Плешивого и какой-то безымянной русской княжны, долго жили на Руси, где Андрей и узнал о своем избрании на престол.

Ярослав пировал, воевал с соседями, пленял и убивал – и в то же время строил церкви, учреждал монастыри, покровительствовал черноризцам, любил читать и слушать душеспасительные книги.

В 1020 году поставил он церковь Св. Бориса и Глеба.

В 1037 году воздвиг храм Св. Софии наподобие цареградского и украсил его золотом и серебром, мусией и стенной иконописью. (Этот знаменитый храм, один из древнейших в Европе, был образцовым для всей Руси, сохранился до нашего времени в целости и ныне вполне восстановлен.)