Очерки истории Трапезундской империи

Приведенное место о движении татар к Черноморскому побережью и в Крым и о завоевании Судака как торгового города с большим количеством иностранных кораблей, откуда крымское население могло частью спастись от татарского меча, — представляет собой вполне реальный факт, заимствованный автором из хорошего источника, и подтверждается местными данными [55]. Но никак нельзя относиться с таким доверием к изложению других частей Ибнельассира того же самого движения в пределы русские. Повествование Ибнельассира не дает такого представления о событиях, которое можно было бы считать за историческое. О нем следует думать не как о реальном факте, а как об искусственной комбинации событий, о которых у автора было в запасе несколько рассказов. Чтобы дать доказательство этого отношения к рассказу Ибн-ал-Асира, приведем одно место из повествования о поражении, нанесенном кипчакам и русским [56]. «Их преследовало множество татар, убивая, грабя и опустошая страну, так что большая часть ее опустела. Тогда собрались многие из знатнейших купцов и богачей русских, унося с собой то, что у них было ценного, и двинулись в путь, чтобы на нескольких кораблях переправиться через море в страны мусульманские. Когда же они приблизились к гавани, в которую направлялись, то один из кораблей их разбился и потонул, спаслись только люди. Существовал такой обычай, что султану принадлежал тот корабль, который разбивался, и он забрал с него много вещей. Остальные корабли уцелели. Рассказывал мне об этом деле участвовавший в нем». За этим любопытным эпизодом следует рассказ о возвратном движении татар и о понесенном ими поражении от булгар, вследствие чего они должны были оставить землю кипчаков, которая от них освободилась. Мысль об освобождении от татар Черноморского побережья доказывается еще следующим фактом: пока монголы владели морским побережьем, прекратились торговые сношения с Крымом и из южнорусских степей не стало получаться обычных товаров; после же отступления татар торговля снова восстановилась.

Приведенное место может быть рассматриваемо как лучший образец исторического изложения автора и заслуживает во многих отношениях тщательного разбора, так как по этому образцу можно составить понятие о писателе.

В событиях, касающихся битвы русских князей с татарами при Калке, которым уделено много места в изложении русской истории [57]и которые дополняются известиями русской летописи, движение монголов к Черному морю и Крыму является неизбежным и вполне реальным фактом, если монголы прошли через Кавказские ущелья. Все, что касается подробностей выписанного выше места о Судаке и о спасении богатых граждан на иностранных судах, может подвергаться сомнениям и критике, так как выдает в себе или неосведомленность, или легкомысленное отношение к полученным от другого сведениям. Так, 1) ясно, что могли спастись только городские жители и купцы, местные и иностранные; 2) направление, в каком могли спасаться беглецы, едва ли могло быть то, которое указывается у Ибн-ал-Асира, — страны мусульманские, под которыми следует понимать занятые сельджуками страны. Таких мест на Черном море было немного, и искать спасения в таких гаванях было рискованно. Нужно было искать спасения или в Трапезунде, или в гаванях, зависевших от Никейской империи; далее, 3) странное рассуждение предлагает писатель о береговом праве, по которому судно, терпевшее крушение у морских берегов, становится законной добычей береговых жителей. Товары, выброшенные вследствие крушения, точно так же достаются тем, кто воспользуется ими. И это право изложено у писателя спутанно, неправильно, и появление здесь султана вызывает крайнее недоразумение. Султан тогда мог быть один — сельджукский султан со столицей в Иконии, и притом право его на Черноморские области в то время весьма сомнительно по случаю начавшегося тогда переворота, произведенного монгольским вторжением. И любопытна прибавка автора, что он получил эти сведения от современника — участника в событиях.