Очерки истории Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (1917—1922 гг.)

Прошьян и Карелин ответили, что они повинуются, но, вместо того, чтобы идти за Дзержинским к его автомобилю, бросились в соседнюю комнату, где находились Александрович, Черепанов, Спиридонова, Фишман, Камков и другие левоэсеровские главари. Оттуда вышел Саблин и потребовал от Дзержинского сдачи оружия. Дзержинский отказался это сделать и обратился к матросам: допустят ли они, чтобы какой-то господин обезоружил председателя ВЧК, в отряде которого они состоят? Некоторые матросы заколебались, но в это время подошел помощник Попова Протопопов и схватил Дзержинского за обе руки, кто-то вырвал у Феликса Эдмундовича револьвер. Спутники Дзержинского также были обезоружены, и к ним был приставлен караул. Вскоре в отряд начали приводить задержанных мятежниками советских работников. Среди них оказались председатель Моссовета П. Г. Смидович, член коллегии ВЧК М. Я. Лацис и другие коммунисты. Мятежники хвастались, что им на помощь идет с Восточного фронта Муравьев[90], что большинство частей московского гарнизона поддерживает их и т. д. К арестованным забегал сияющий Попов и сообщал «последние новости» об успехах левых эсеров.

Дзержинский обратился к Попову:

— Дайте мне ваш револьвер.

Попов растерялся: а зачем?

— Я пущу вам пулю в лоб, как негодяю.

Попов поспешил убраться из комнаты.

Вскоре Дзержинскому объявили, что он остается в качестве заложника за Спиридонову, которая отправилась в Большой театр на съезд Советов.

— В таком случае, — ответил Феликс Эдмундович, — вам надо заранее меня расстрелять, потому что, если Спиридонову арестуют, я первый потребую, чтобы ее ни в коем случае не освобождали.

Спустя некоторое время пришло сообщение об аресте Советской властью всех левых эсеров — участников съезда, со Спиридоновой во главе. Попов рвал и метал:

— За Марию снесу пол-Кремля, пол-Лубянки, полтеатра! — Однако в этих истерических угрозах чувствовались растерянность и страх. [91]

Советское правительство приняло быстрые и энергичные меры по подавлению контрреволюционного левоэсеровского мятежа. По приказанию Ленина все левые эсеры, находившиеся в Большом театре, были задержаны, как заложники. Сделано это было следующим образом.

Один из членов президиума объявил, что для обсуждения текущих событий созывается заседание фракции большевиков, а посему делегаты съезда — большевики должны перейти в другой зал. После ухода большевиков из зрительного зала были отпущены беспартийные. Оставшимся левым эсерам было объявлено, что они задерживаются в качестве заложников. В дверях встали часовые.

Вечером 6 июля было опубликовано правительственное сообщение об убийстве германского посла, в котором давалась политическая оценка провокационного выступления левых эсеров, поставивших страну на грань войны с Германией.

В. И. Ленин обратился со специальными телефонограммами в Моссовет, во все районные комитеты РКП (б), районные Советы, штабы Красной Армии с распоряжением «мобилизовать все силы, поднять на ноги все немедленно для поимки преступников»[92]. Он предлагал арестовать всех левых эсеров — членов ВЧК. задерживать автомобили Чрезвычайной комиссии и всех лиц, сомнительных по партийной принадлежности[93].

В. И. Ленин выразил непоколебимую уверенность:

«Все, кто против войны, будут за нас»[94].

Так оно и было в действительности. Весть о левоэсеровской авантюре вызвала всеобщее негодование у трудящихся Москвы. Утром 7 июля 1918 г. по всей Москве прокатилась волна митингов протеста. Рабочие «Трехгорной мануфактуры» приняли на митинге резолюцию, в которой потребовали беспощадного подавления мятежа левых эсеров[95]. Рабочие Ростокинской красильно-аппретурной фабрики писали: «Мы, рабочие, требуем немедленного разоружения этой контрреволюционной организации и привлечения заговорщиков к суровому революционному суду. Требуем немедленного освобождения тт. Дзержинского, Лациса и Смидовича, заявляем, что все подобные провокационные выходки будут караться железной рукой пролетариата, и на угрозы шайки бандитов будем отвечать массовым террором…»[96]. «Клеймим позором левоэсеровскую авантюру»,[97]  — с возмущением заявили рабочие Московского военно-артиллерийского завода.

Во исполнение распоряжения В. И. Ленина Моссовет в ночь с б на 7 июля организовал «чрезвычайную пятерку» для мобилизации сил против мятежников. Во всех районах стали спешно формироваться коммунистические отряды. В течение нескольких часов в Благуше-Лефортовском районе был создан отряд в 174 человека, в Замоскворецком районе — в 200 человек, в Сокольническом — в 90 человек. Коммунисты Рогожского района взяли под свою охрану Краснохолмский мост и пороховые погреба. Комитет партии левых эсеров этого района был разоружен и арестован. Разоружение левых эсеров проводилось повсеместно.