Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

Генерал Поливанов, будучи совершенно не удовлетворен объяснениями, данными начальником Главного артиллерийского управления, наговорил ему много неприятностей и предложил перейти к рассмотрению вопросов по Главному интендантскому управлению.

Главный интендант, генерал Шуваев, совершенно неожиданно заявил: «Прошу сегодня вопросы по интендантскому управлению не рассматривать. Разрешите первоначально мне, совместно с генералом Лукомским, проверить имеющиеся у нас данные».

Начальник Главного инженерного управления заявил, что он не может возражать против моего заключения, касающегося инженерного довольствия; что же касается деталей моего доклада, то он также просит их предварительно проверить со мной.

Тон генерала Поливанова по отношению ко мне совершенно изменился, и в результате нашего заседания было решено немедленно образовать комиссию, которой в самом срочном порядке выяснить дефекты по пополнению и образованию неприкосновенных запасов и затем, определив сумму, потребную на дополнительные расходы по заготовке запасов, составить необходимый законопроект для представления в Государственную думу не позже как через месяц.

В частности, относительно артиллерийских запасов оказалось, что в 1908 году Главное артиллерийское управление ошибочно показало преувеличенную цифру наличия огнестрельных припасов и не учитывало расход на практическую стрельбу: от этого получилось, что деньги на заготовление огнестрельных запасов отпускались значительные, а запасы с 1908 года якобы не увеличивались.

Через законодательные учреждения, в срочном порядке, был испрошен на заготовление неприкосновенных запасов дополнительный экстраординарный кредит в размере около 70 миллионов рублей.

Принципиальные вопросы по снабжению армии рассматривались в заседаниях особого комитета под председательством начальника Генерального штаба. Генеральный штаб неоднократно указывал, что в случае войны на Западном фронте у нас может оказаться недостаток артиллерийских снарядов. Представители Главного артиллерийского управления каждый раз отвечали, что это опасение ни на чем не основано и что снарядов будет вполне достаточно.

В 1911 году Генеральный штаб поднял вопрос о том, что, помимо недостаточной нормы выстрелов, принятых у нас как неприкосновенный запас на орудие на случай войны (по одной тысяче на орудие), и эти снаряды будут приведены в готовый вид слишком поздно.

Надо сказать, что в Европейской России содержались в полной боевой готовности в мирное время только два местных парка (один в Варшавском, другой в Киевском военных округах). Все же остальные местные парки содержались не в боевой готовности, то есть с объявлением мобилизации надо было снаряжать снаряды и ввинчивать в них дистанционные или ударные трубки. Готовность многих парков доходила до 300—350 дней мобилизации. Таким образом, только на приведение в боевую готовность имеющегося запаса требовалось около года.

На этот недочет было обращено внимание, и Главному артиллерийскому управлению было приказано немедленно приступить к устройству снаряжательных мастерских и довести, при мобилизации, успех работы до такой степени, чтобы все местные парки закончили снаряжение снарядов не позже как к концу третьего месяца со дня объявления мобилизации.

В 1912 году вновь был поднят вопрос о недостатке принятой у нас нормы снарядов на одно орудие. В заседании комитета, под председательством начальника Генерального штаба генерала Жилинского, этот вопрос был всесторонне рассмотрен.

Представителями артиллерии на этом заседании были Великий князь Сергей Михайлович, начальник главного артиллерийского управления генерал Кузьмин-Караваев со своим помощником генералом Леховичем и начальником хозяйственного отдела Главного артиллерийского управления генералом Смысловским³.

Представители Генерального штаба указывали, что в армиях западных государств установлена норма в 2000—3000 снарядов на орудие; что Германия норму в 3000 снарядов считает недостаточной и что нам необходимо, немедленно установив хотя бы норму в 2000 снарядов на орудие, в самом срочном порядке приступить к заготовке потребного числа снарядов.

Представители Главного артиллерийского управления, основываясь на данных расхода снарядов в течение Русско-японской войны, указывали, что, хотя и были случаи, когда в течение одного боя отдельные орудия выпускали до 500 выстрелов, но общий расход снарядов за все время войны не превзошел 500 выстрелов на орудие и что норма в 1000 выстрелов на орудие, принятая у нас, совершенно достаточна. Особенно горячо доказывал отсутствие каких-либо данных для увеличения нормы снарядов генерал Смысловский, приводивший целый ряд статистических данных, касающихся расхода снарядов за все последние войны.