Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

Вновь назначенный начальником Генерального штаба генерал Гернгросс усиленно работал, чтобы войти в курс дела, но, отлично сознавая, что, пока не познакомится с делами, не в силах руководить работой, он предоставил своим ближайшим помощникам работать вполне самостоятельно. Дело, конечно, от этого страдало, так как никто не объединял работу и не было подбадривания в работе и требования срочно исполнять ее, как это было при генерале Мышлаевском.

В начале 1911 года у генерала Гернгросса вследствие переутомления случился удар и вместо него начальником Генерального штаба был назначен генерал Жилинский. Генерал Жилинский был опытный штабной работник и прошел все строевые должности до командира корпуса включительно. Но еще незадолго до назначения начальником Генерального штаба он перенес очень тяжелую болезнь печени, очень берег свое здоровье, да и по характеру не подходил к той кипучей работе, которая в этот период требовалась от начальника Генерального штаба. Кроме того, он более чем отрицательно относился к Государственной думе, и это очень скверно отражалось на работе и вызывало ряд трений и недоразумений.

Весной 1914 года генерал Жилинский был назначен командующим войсками Варшавского военного округа и варшавским генерал-губернатором, а на его место начальником Генерального штаба был назначен начальник Академии Генерального штаба генерал Янушкевич.

Как мною уже было указано, в начале 1910 года была утверждена должность помощника военного министра и на нее был назначен генерал Поливанов.

В высшей степени энергичный, отлично знакомый с организационными вопросами и по своей предыдущей службе отлично знавший деятельность всех главных управлений, генерал Поливанов был лучшим из всех, кто мог бы быть назначен на должность помощника военного министра. А если к этому прибавить, что по свойствам своего характера он умел поддерживать со всеми отличные отношения, был одним из немногих генералов, к которым Государственная дума относилась с полным доверием и уважением, что он обладал прекрасным даром слова и мог блестяще давать требующиеся разъяснения в Государственной думе и в Государственном совете, то станет ясно, что выбор военного министра и назначение генерала Поливанова приветствовались всеми.

До лета 1912 года отношения между генералами Сухомлиновым и Поливановым были наилучшие, но с этого времени начало чувствоваться, что они начали портиться.

Осенью 1912 года, возвращаясь с одной из моих поездок в Петербург, я в Харькове на вокзале увидел генерала Сухомлинова, возвращавшегося из Ливадии, куда он ездил с докладом к Государю.

Военный министр пригласил меня зайти к нему в вагон. Когда я пришел, он мне сказал, что генерал Поливанов больше не помощник военного министра; что вместо него назначен генерал Вернандер (был генерал-инспектором инженерных войск). «Этот, по крайней мере, меня не подведет, и я будут уверен, что за моей спиной не будет против меня никаких интриг», – добавил генерал Сухомлинов.

На Петроградском вокзале среди встречавших военного министра был и генерал Поливанов. Поздоровавшись с ним, генерал Сухомлинов сказал, что состоялся Высочайший приказ о назначении его, генерала Поливанова, членом Государственного совета, а что помощником военного министра назначен генерал Вернандер. Генерал Поливанов поклонился и отошел в сторону.

Истинная причина освобождения генерала Поливанова от должности помощника военного министра мне неизвестна, но ходила версия, что генералу Сухомлинову дали знать из Ливадии, что приехавший с докладом председатель Совета министров (он же министр финансов) граф Коковцов сказал Государю о невозможности дальнейшего оставления генерала Сухомлинова на посту военного министра; что против него страшное возбуждение среди членов Государственной думы и что если Государь назначит военным министром генерала Поливанова, то это удовлетворит всех. Что Государь на это ничего определенного не ответил и что генералу Сухомлинову рекомендуется немедленно приехать в Ливадию.

Версия эта правдоподобна, так как к этому времени отношения между графом Коковцовым и генералом Сухомлиновым очень испортились, а среди членов Государственной думы против военного министра действительно было большое возбуждение.

Особенно сильные нападки на генерала Сухомлинова со стороны членов Государственной думы были из-за деятельности Главного артиллерийского управления. Главнейшее недовольство было из-за того, что всеми делами Главного артиллерийского управления фактически вершил Великий князь Сергей Михайлович, будучи в то же время совершенно безответственным и неуязвимым для Государственной думы.

Но собственно в этом вопросе генерал Сухомлинов виновен только в том, что не умел и не хотел ставить вопрос ребром, до своей отставки включительно.