Очерки об англо-американской музыке. Том 1. Фолк-возрождение, книга первая: Отцы-основатели

История «прихода» Мартина Карти к фолку, рассказанная им самим, типичная и дает представление о формировании в конце пятидесятых целого слоя музыкантов, чьи имена связаны с Фолк-Возрождением. Примерно то же было у Дэйви Грэма, Виза Джонса, Берта Дженша, Джона Ренборна и у многих других, менее известных, но обратите внимание, какую роль в судьбе каждого сыграло детство. Ветхое пианино, пятифунтовая гитара, старинные песни в исполнении матери или бабушки, отцовские пластинки на 78 оборотов и допотопный дедовский граммофон, полузабытые имена, почти стершиеся из памяти лица… Все это, казалось, отжившее, ушедшее в никуда, вдруг воскрешается в памяти, затем заполняет душу, проникает в сердце и уже там остается на всю жизнь, потому что связано с самыми светлыми днями жизни. И тогда воскресшие предметы, события и лица из далекого детства обретают живую плоть в песнях, балладах, танцах, мелодиях, которые музыкант дарит нам, а это — уже новое событие, пробуждающее к жизни наши собственные воспоминания, и уже воскрешаются другие предметы, иные имена, иные мелодии — и так бесконечно… И еще, посмотрите, какое важное место в жизни музыкантов Фолк-Возрождения занимает ученичество, какую охоту они ведут за всем новым и непознанным, какая в них страсть овладеть навыками, приемами и стилями, в какой высокий ранг возведен ими учитель и с каким почтением и трепетом говорят они о стариках! Вот верное свидетельство великой эпохи…

…В конце пятидесятых Мартин Карти присоединился к ансамблю the Thamesiders Four, куда также входили Ред Салливан (Red Sullivan), Марлон Грэй и Пит Мэйнард. В главе о Дэйви Грэме мы уже упоминали об этом ансамбле и о том, что в 1963 году вышла пластинка (EP) «From a London Hootenanny», на одной стороне которой были записаны Thamesiders Four, на другой — Дэйви Грэм. В составе квартета Карти выступал целых три года, пока его мастерство не возросло настолько, что он смог работать самостоятельно. Мартин стал штатным фолксингером (резидентом) в лондонском клубе the Troubadour и тогда же записал свои первые четыре песни для Tema Records. Однако эти записи были утеряны где-то между студией звукозаписи и фабрикой по производству пластинок. Примерно в то же время произошли события, упоминаемые в каждом очерке о Мартине Карти.

Боб Дилан, находившийся в Лондоне зимой 1962 года, услышал игру Карти в одном из фолк-клубов и был настолько потрясен, что не только завел с ним знакомство, но и позаимствовал кое-что из техники и даже внес коррективы в свое творчество. Особенно был очарован Дилан шотландской балладой «Lord Franklin». Вернувшись в Америку, он записал второй альбом «The Freewheelin’», с которого началась его всемирная слава. «Lord Franklin», с ее сложными переборами и драматическим вокалом, была переделана в простой ритмичный городской блюз «Bob Dylan’s Dream», а имя Мартина Карти упомянуто в примечаниях.

«В свое первое посещение Лондона Боб совсем не устраивал выступлений, — вспоминает Карти. — Он приехал участвовать в телевизионной драме «Madhouse on Castle Street». Помню, он подошел со словами: «Хочу, чтобы ты кое-что послушал», — и начал играть. Когда Дилан добрался до строчки «She once was a true love of mine…[83]», он взял аккорд, который я довольно часто использовал, и разразился смехом: «Я не могу это сделать!» Он никогда больше не играл для меня».

Немного позже произошла встреча c еще одним американцем — Полом Саймоном.

Он и Арт Гарфанкел прибыли в Лондон после не совсем удачного дебютного альбома «Wednesday Morning, 3 А.М.» Во все том же клубе the Troubadour Саймон услышал версию Карти «Scarborough Fair». Пол добился встречи с британским музыкантом, и тот показал ему технику, настройку и аккорды. Вернувшись в США, Саймон и Гарфанкел записали вторую пластинку с заглавной балладой «Scarborough Fair», строкой из которой, — «Parsely, sage, rosemary and thyme», — был назван альбом. Если учесть разительное качественное отличие этого альбома от дебютного, то можно утверждать, что с баллады «Scarborough Fair» началась блистательная карьера американского дуэта. Когда же пластинка дошла до Лондона, Мартин Карти был страшно удивлен… Нет, не от того, что услышал «Scarborough Fair», а когда прочитал, что авторство старинной английской баллады принадлежит Саймону и Гарфанкелу. В свое время удивилась и вся лондонская публика.

«Примерно двадцатью пятью годами позже я читал интервью, где Саймон говорил о своем пребывании в Лондоне, о музыкантах, которых он встретил, и о том, чему он научился у Дэйви Грэма, Берта Дженша и у меня, — вспоминает Мартин Карти. — Я тогда подумал: «О’кей! Немного поздновато, Пол, но лучше поздно, чем никогда». Это не была моя песня. Но я чувствовал себя оскорбленным, потому что он присвоил то, что делал я, без моего на то разрешения.»