Очерки об англо-американской музыке. Том 1. Фолк-возрождение, книга первая: Отцы-основатели

Отыскать заведение непросто, потому что теперь оно называется the O Bar. Старая железная вывеска над входной дверью потускнела от времени и едва просматривается. Её не сняли только потому, что она довольно массивная и является частью фасада. Кафе и впрямь полукруглое. Одна половина окон выходит на Wardour Street, другая на Brewer Street, так что эти улицы с полным правом могут оспаривать принадлежность себе знаменитого кафе. Внутри — полтора десятка небольших круглых железных столиков, у каждого по два стула, выполненных в том же грубоватом стиле. Полумрак. Свободных мест нет. За стойкой бара тесно. Здесь в основном молодежь не старше семнадцати, впрочем, есть посетители и постарше. Стоит обычный шум, одинаковый во всех пабах. Дым столбом. Праздные разговоры. Из динамиков грохочет то, что все еще называют музыкой… В глубине бара — крутая узкая лестница с ажурными перилами. Она ведет на второй этаж, где находится еще один бар, но он закрыт. Стулья составлены, столики сдвинуты, видно, что здесь уже давно ничего не происходит. Слева от входа — небольшой помост, на котором с трудом могут разместиться два-три музыканта. В этом самом помещении Алексис Корнер и Сирил Дэвис открывали лондонцам блюз, преобразовав London Skiffle Club в London Blues and Barrelhouse Club. Здесь выступали приезжавшие из Америки черные и белые блюзмены и у их ног сидели, затаив дыхание, будущие властители дум нескольких поколений. Президентами и вице-президентами Клуба были блюзовые пианисты Рузвельт Сайкс (Roosevelt Sykes), Спеклед Рэд (Speckled Red)[91] и Мемфис Слим, а так же дуэт Сонни Тэрри и Брауни МакГи… Это здесь Виз Джонс впервые услышал Бига Билла Брунзи и Мадди Уотерса, а Джон Ренборн познакомился с Доррис Хендерсон, и кто знает, сколько еще здесь было такого, что потом, так или иначе, отозвалось во всем мире. …Когда я обратился к девушкам-официанткам, снующим между столами, и упомянул имена Корнера и Сирила Дэвиса, на меня посмотрели более чем недоуменно. Девушки никогда не слышали этих имен и впервые узнали, что здесь, в том самом месте, где они работают и где проводят большую часть времени, некогда был один из главных очагов зарождения нового миропонимания. Все, что здесь происходило всего сорок лет назад, чему свидетели стены и лестница, по которой они без конца поднимаются и спускаются, им неизвестно, и я не заметил, чтобы мои вопросы этот интерес пробудили[92]. Такое неведение поражает больше, чем канувший в никуда Marquee. Здесь-то ничего не исчезло: те же двери, окна, стены, лестница, даже вывеска сохранилась, те же запахи и тот же дым от все тех же сигарет, тот же полумрак и такой же вкус пива…

Исчезли прежние люди. А вместе с ними выветрилась память. Всего за четыре десятилетия! И кто знает, сколько времени еще пройдет, пока память восстановится, и восстановится ли?..

…Я поторопился на Greek Street, примыкающей к площади Сохо, к дому номер 49. В его подвале должен находиться один из наиболее известных фолк-клубов — Les Cousins. Там играли, в основном, приезжавшие из Америки фолксингеры: Пит Сигер, Том Пакстон, Пол Саймон и Арт Гарфанкел, Джексон Франк, Джоан Баэз, Боб Дилан, да и сами британцы считали за честь сыграть в этом клубе, и потому в него постоянно ломилась публика. Я без труда отыскал здание, но, когда вошел, тотчас понял, что меня поджидает новое разочарование. Здесь и сейчас располагается кафе, но это уже совершенно иное заведение, со странным названием «SAK». Стекло, нежные розовые тона, современные формы, модерн, прямые углы. Никто из работников этого изысканного кафе понятия не имеет о том, что здесь происходило в шестидесятых, хотя им известны имена Дилана и Саймона.

«Я поинтересуюсь», — пообещала одна из барвумен, чтобы сгладить возникшее неудобство…

С Греческой улицы я отправился на поиски Bunjies, расположенного на Litchfield Street 27. И кафе, и саму эту улочку, выходящую на Чарринг Кросс Роуд, отыскать непросто. В конце концов, местонахождение Bunjies мне любезно показал Майкл, продавец магазина «Helter Skelter», попросту отведя меня к нему.

Bunjies, открытый еще в 1954 году неким Питером Рейнольдсом (Peter Reynolds), к середине шестидесятых стал одним из наиболее популярных клубов. Здесь Дэйви Грэм играл «Angi», причем, в присутствии девушки, чье имя обессмертил этот шедевр…