Очерки по истории английской поэзии. Поэты эпохи Возрождения.

Прощание с любовью

Любви еще не зная,

Я в ней искал неведомого рая,
Я так стремился к ней,
Как в смертный час безбожник окаянный
Стремится к благодати безымянной
Из бездны темноты своей:
Незнанье
Лишь пуще разжигает в нас желанье,
Мы вожделеем – и растет предмет,
Мы остываем – сводится на нет.

Так жаждущий гостинца

Ребенок, видя пряничного принца,
Готов его украсть;
Но через день желание забыто,
И не внушает больше аппетита
Обгрызенная эта сласть;
Влюбленный,
Еще недавно пылко исступленный,
Добившись цели, скучен и не рад,
Какой-то меланхолией объят.

Зачем, как Лев и Львица,

Не можем мы играючи любиться?
Печаль для нас – намек,
Чтоб не был человек к утехам жаден,
Ведь каждая нам сокращает на день
Отмеренный судьбою срок;
А краткость
Блаженства и существованья шаткость
Опять в нас подстрекают эту прыть –
Стремление в потомстве жизнь продлить.

О чем он умоляет,

Смешной чудак? О том, что умаляет
Его же самого, –
Как свечку, жжет, как воск на солнце, плавит,
Пока он обольщается и славит
Сомнительное божество.
Подальше
От сих соблазнов, их вреда и фальши! –
Но Змея грешного (так он силен)
Цитварным семенем не выгнать вон.

Расставание

Since I die daily, daily mourn.

John Donne

«Приди, Мадонна, озари мой мрак!» –

Влюбленных красноречье беспощадно.
Она, как лист, дрожит в его руках,
Как губка, клятвы впитывает жадно.

А Донну дорог лишь разлуки миг –

Тот миг, что рассекает мир подобно
Ланцету: он любимый видит лик
Сквозь линзу слез – так близко и подробно.

Он разжимает, как Лаокоон,

Тиски любви, узлы тоски сплетенной:
И сыплются в расщелину времен
Гробы и троны, арки и колонны.

И целый миг, угрюмо отстранен,

Перед находом риторского ража
Он, как сомнамбула иль астроном,
Не может оторваться от пейзажа

Планеты бледной. Он в уме чертит

План проповеди. «О, молчи, ни вздоха;
Не плачь – не смей!» Увы, он не щадит
В ней слабости… А между тем дуреха

Глядит, глядит, не понимая слов –

Туманнейшей из всех туманных фикций, –
И растворяется, как бред веков,
В струях его печальных валедикций…

«Аромат» Джона Донна и нюх Лорда Берли

Гильгамеш возглашает: «Я словам твоим внемлю.

Если, Знающий землю,

В преисподнюю снидешь и потерю увидишь, –

Вот мое наставленье:

Свой наряд прочный, чистый, надевать не стремись ты:

Порешат: «чужестранец!»

Ты елеем не вздумай, о мой брат, умащаться:

Все на запах примчатся!

Поэма о Гильгамеше

[138]

– Fee! Fie! Foo! Fum! I smell the blood of the Englishman.

Из английской сказки