Очерки по истории политических учреждений России

Некоторые дворяне, между прочим владимирские, просто обещали подчиниться царскому приказу, в то же время, отмечая бедственное состояние их городов и всего их края, состояние, хорошо, по их словам, известное царю и думным боярам. Гораздо более решительно было заявление дворян некоторых больших городов — Суздаля, Юрьева, Новгорода и Ростова. Они были того мнения, что оставление Азова вызовет небесный гнев. «Царь, — говорили они, — не может оставить в руках неверных святые иконы Иоанна Крестителя и Николая Чудотворца». Если бы у армии не хватило припасов, их можно было бы взять в амбарах, принадлежащих украинским городам. Из Москвы можно было бы посылать подкрепления, а издержки по продовольствию армии следовало бы возложить на всю страну целиком, без всяких изъятий. Жалуясь на то, что боярам, под видом бенефиций, розданы огромные количества земель, что приказные лихоимством и вымогательством добывают громадные суммы денег, которые затем употребляют на постройку обширных зданий и дворцов, посадские люди настаивали на необходимости возложить тяжесть будущей войны на плечи именно этого сословия и заставить его вооружить солдат; сверх того, они требовали обязательного обложения имущества приказных такою же податью, как и всех других классов в государстве. Те же меры следовало принять и относительно духовенства, обязав епископов и архимандритов выставлять известное число вооруженных ратников в соответствии с числом принадлежавших им крепостных. Царю следовало издать указ, определяющий число крепостных, которыми мог владеть каждый солдат или, вернее, отношение между числом принадлежащих ему крепостных и требуемой от него службой. Эту пропорцию должно было строго соблюдать на будущее время, причем не имевшим достаточного числа крепостных следовало получить их в дар от правительства. Деньги на военные нужды, снова настаивали они, могут быть взяты из патриаршей и монастырской казны.

Члены мелкого дворянства или, что то же, военные люди городов Тулы, Коломны, Серпухова, Рязани, Калуги и др. были еще более определенны в своих требованиях об установлении пропорции между военной службой и числом принадлежавших каждому военному крепостных. Кто имел более пятидесяти рабов, тот был обязан служить без жалованья и участвовать в военных издержках, доставляя в армию съестные припасы, тогда как имевшие не более этого числа освобождались от последней повинности.

Если мы обратим внимание на «записанные мнения», представленные членами третьего сословия, мы увидим, что они жалуются на бедственное состояние, в которое они впали за последнее время, отчасти потому, что вся московская торговля находилась в руках иностранцев, отчасти же благодаря притеснениям воевод, сменивших свободно избранных окружных начальников или губных старост XVI столетия. Тем не менее делегаты гостей и московских купцов настаивают на необходимости удержать Азов, в то же время замечая, что они не получают от казны земель, что им весьма трудно платить налоги и акцизные пошлины, и, вообще, убеждая царя в невозможности для них вынести повышенное обложение.

«Памятка» сотников и начальников сотен и черных городов, — название, под которым следует понимать представителей сельского населения, — содержит приблизительно те же жалобы и одинаковые пожелания. Народ истощен налогами, барщиной, военной службой и т. д.; он сильно также пострадал от пожаров; воеводы разоряют его незаконными поборами; его положение до того бедственно, что многие убегают, покидая свои дома и землю. К сожалению, заключительная часть этого чрезвычайно интересного документа до нас не дошла.

Общее впечатление, получаемое из чтения записок или петиций этого Собора таково: хотя все сословия были единодушны в своем патриотическом желании удержать новоприобретенную крепость, тем не менее они не считали себя в силах вынести расходы на новую войну с турками. И разделяя их опасения, царь не решился взять на себя ответственность и послал казакам приказ уйти из крепости.

Собор 1642 года был последним в царствование первого Романова.

Хотя как прямой наследник Михаила Алексей Михайлович вступил на престол без всяких предварительных соглашений со своим народом, тем не менее был созван Собор для утверждения акта его коронования. Это произошло в 1645 году. Четыре года спустя Собор созван был снова для оказания правительству помощи в важном деле составления свода законов. Новейшие исследователи обнаружили тот факт, что представленные на этом Соборе петиции дали немало важного материала для преобразования русского законодательства и что их влияние можно проследить на всем Уложении Алексея. В следующем году правительство опять созывает Собор для обсуждения вопроса о подавлении мятежей в различных частях империи и особенно в Пскове. Собрание посоветывало мягкое отношение с бунтовщиками, и правительство поступило согласно этому указанию.