Очерки по истории революционного движения в России XIX и XX вв

В Северно-русском рабочем союзе, возникшем на почве питерской забастовки 78-го года, сосредоточившем в себе человек 200 и довольно быстро провалившемся (в числе этих 200 оказался провокатор, который его и предал), — в этом союзе гораздо более интересен основатель этого союза, чем сам союз. На Степане Халтурине, безусловно крупнейшем из русских рабочих XIX столетия, я останавливаюсь довольно подробно в своем «сжатом очерке», но что там написано, успело уже устареть. Степан Халтурин оказывается личностью гораздо более сложной и интересной, чем казалось тогда. Там я исхожу из того, что Халтурин был настоящим рабочим от станка (как известно, и взорвать-то Зимний дворец он мог только потому, что работал во дворце в качестве столяра) — и больше ничего. На самом деле, Халтурин, как оказывается, является первой, очень интересной спайкой пролетарского движения с тем демократическим слоем деревни, о которой я говорил в прошлый час. Он — сын зажиточного крестьянина Вятской губернии, настолько зажиточного, что каждому из сыновей,. — а их было несколько, — по смерти отца досталось около полуторы тысячи рублей; для крестьянина это весьма порядочный достаток. Таким образом он отнюдь не был из деревенской бедноты, он вышел из среды тех людей, которые были «первыми либералами в деревне». По семейным воспоминаниям, отец Халтурина был человек очень богомольный, ездил в Иерусалим и т. д., но холопским духом отнюдь не отличался. Кстати, он не был и крепостным. Это — одна сторона дела. Другая сторона, еще более для нас с вами любопытная — это то, что Степан был типичным рабфаковцем. Он, оказывается, окончил, или почти окончил среднее техническое училище в Вятке, основанное вятским земством, приблизительно с курсом теперешнего рабфака, с механикой, физикой и т. д.; он почти кончил ero, и благодаря этому по своему умственному развитию, он был далеко выше среднего уровня не только тех текстилей, которых он организовал, но даже выше питерских заводских металлистов. Вот это-то сочетание очень большой интеллигентности и принадлежности к наиболее сознательному политически слою деревни, повторяю, делает его очень сложной и интересной «смычной» фигурой, на которой сходится целый ряд течений низовых, демократических, в известном смысле пролетарских, но не совсем обычных.

Что касается союза и его программы, то она довольно подробно изложена в «сжатом очерке», я на ней останавливаться не буду, а обращу ваше внимание «на одну ее сторону, — это на то, что она была чрезвычайно мало революционной. В сущности задача, которую ставило себе политическое общество, основанное Халтуриным, — Северный союз русских рабочих можно назвать скорее всего политическим обществом, это не был ни в коем случае профессиональный союз, — это общество ставило своей задачей в первую очередь пропаганду и организацию. И характерно, что в политической области оно не шло дальше требования гарантий, необходимых для успешной пропаганды; программа этого союза требовала свободы печати, собраний, сходок и т. д., но не требовала созыва народного представительства.

Можно пожалуй, видеть тут уступку интеллигентскому течению той поры, поскольку тогдашние интеллигенты в своем социалистическом рвении решительно отрицали всякий парламентаризм, и Степан не умел эмансипироваться от этого. По словам Плеханова, он внимательно изучал западно-европейские конституции, но характерно, что из этих конституций он перенес к себе только то, что гарантировало, повторяю, успех пропаганды. Вопроса о захвате власти как непосредственной задаче Северный союз русских рабочих еще совершенно не ставил; в этом отношении Халтурин, несомненно, приспособлялся к среднему уровню тех текстильных рабочих, которых он организовал, — а сам он был определенно политическим человеком; это он запечатлел своей деятельностью в «Народной Воле», а впоследствии и своей гибелью, и он-то, разумеется, ставил вопросы гораздо шире. Но когда приходилось организовывать людей, еще вчера ходивших с челобитной к наследнику, то приходилось приноравливаться к их уровню. И Халтурин в своей программе распространяется даже насчет Христа и его апостолов, очевидно ища образов, которые были бы понятны его публике.

Долгое время Северный союз русских рабочих считался единственной политической рабочей организацией России, возникшей в 70-х годах. В настоящее время мы знаем, что это не только не единственная, но далеко и не самая интересная из таких организаций, и что за три года до него на юге России, — в Одессе, Ростове, — уже существовала другая организация: Южно-русский союз рабочих, с программой несравненно более революционной, чем программа Северного союза русских рабочих. В первом пункте устава этого Южно-русского союза говорится: